— Я примерно так и представлял, но у меня не было выбора.
— Ну, выбор-то у тебя был. Ты мог остаться в Чикаго и сменить профессию... но что толку говорить об этом сейчас, когда ситуация осложняется с каждым днём: если тебя интересует именно это, то правительство запланировало секретную операцию и в качестве базы для неё решило использовать один из лагерей «Уоррен майнинг корпорейшн». Ещё и потому, что Алан Мэддокс перед тем, как стать менеджером «Уоррен майнинг корпорейшн», в прошлом работал на правительство. Теперь операция провалилась, хотя, скажем так, волей случая результат был всё равно получен. Однако это вызвало глубокую обиду у израильской разведки, которая жизненно необходима для американского правительства на этой территории и которая оставалась в неведении обо всём. Тем не менее в данный момент никто никому больше не доверяет, более того, идея Мэддокса привлечь тебя к этим раскопкам пришлась не ко двору, стала неуместной...
— Но почему Мэддокс притащил меня сюда? Правда ли, что у компании финансовые проблемы, или ты всё выдумала?
— Это была нелепая прихоть Мэддокса вкупе с его маниакальным пристрастием к египтологии. Всё-таки я догадалась, в чём тут дело: Мэддоксу определённо было гарантировано крупное вознаграждение со стороны правительства, вознаграждение, которое, однако, он должен был сдать в кассу компании, дабы спасти её от банкротства. Когда он обнаружил это треклятое захоронение, то решил сразу убить двух зайцев и лично прикарманить стоимость этих сокровищ, возможно, поделив её на более или менее равные части с Салливэном и Гордоном. Предполагаю, что они сделали предложение и тебе.
— Так оно и было. Но я не стал связываться.
— Проблема в том, что общая ситуация в этом регионе мира стремительно ухудшается, и нам грозят большие неприятности. Времени на твои досужие выдумки больше не остаётся. Если хочешь совет, то убери этот завал, заставив рабочих трудиться круглые сутки, составь каталог предметов и убирайся отсюда подобру-поздорову, если тебе это удастся. Когда вся эта история закончится, я найду тебя, и мы сможем провести вместе несколько более спокойных минут. И возможно, лучше узнать друг друга... кто знает. Любопытство ещё не оставило меня.
Блейк хранил молчание, глядя ей в глаза, пытаясь держать под контролем чувства, страхи, беспокойство, которые пробудили эти слова. Потом опустил голову и произнёс:
— Спасибо.
Египтолог вернулся к отверстию в потолке и дал сигнал Салливэну запускать рабочих и доставить вниз бадью.
Блейк начал руководить разбором завала, насилуя собственную совесть учёного, и каждый раз, когда он видел кусочек дерева от панели, захваченный лопатой рабочих и брошенный в бадью, привязанную к тросу, то ему становилось дурно, но у него не оставалось иного выбора. Если бы он до конца расчищал панель щёточкой и мастерком, то это заняло бы недели, но Блейк отдавал себе отчёт в том, что теперь счёт идёт на часы.