Повинуясь знаку царя, несколько гребцов кинули вниз верёвочные петли и на них подняли Гелена с его спутником. Ещё один гребец спрыгнул в лодку и привязал к её носу верёвку, укреплённую на борту, чтобы судёнышко не уплыло прочь.
— Ну? — Неоптолем подступил к человеку в чёрном, едва сдерживая волнение. — Что случилось? Ты ранен? Кто это сделал?
Гелен, казалось, теряя последние силы, опустился на скамью и с трудом перевёл дыхание.
— Около года назад, когда прошло ещё не так много времени со дня твоего отъезда, мой царь, на один из городов побережья напали морские разбойники. Три больших корабля пристали к берегу, и на них было полторы сотни головорезов. Городок маленький, они бы там всех перебили, но наша царица, едва прискакал гонец, послала отряд мирмидонцев, и разбойники были разбиты. Большая их часть сдалась в плен. Оказалось, что они родом из Трои, что будто бы стали разбойничать, когда Троя сгорела и они остались ни с чем. Скорее всего, то была ложь: наверное, это беглые рабы, что бежали из троянских рудников на севере, когда началась война, и уплыли на захваченных финикийских судах. Царю Приаму было не до того, чтобы их преследовать.
— О чём ты говоришь? — в нетерпении крикнул Неоптолем. — Какое мне дело до этих беглых рабов? Говори о том, что произошло здесь!
— Прикажи кормчему идти вдоль берега, — вновь проговорил Гелен. — Я рассказываю подробно, чтобы ты лучше понял.
— Филипп, правь вдоль берега, на север! — не оборачиваясь к кормчему, бросил Неоптолем. — Ну, дальше, Гелен, дальше!
— А дальше царица пожалела этих подлых бродяг и велела выделить им землю и дома неподалёку от Эпиры[37]. Но эти уроды, вместо того чтобы растить хлеб и разводить скот, принялись грабить местных жителей и пьянствовать! Кое-кого из местной молодёжи они совратили и подбили на то же самое! Тебя всё не было, и они обнаглели... Несколько дней назад захватили и разграбили один из посёлков, возле пролива между Эпиром и Керкирой. Царица туз же послала туда почти всех воинов — мирмидонцев. Но это, как оказалось, была уловкой — разбойников там оказалось человек двадцать, не больше. Как только уехали воины, не меньше сотни головорезов напали на город. Огражу в гавани и возле дворца они перебили, там было очень немного людей, к тому же часть рабов перешла на их сторону — рабы-то троянцы! Я пытался образумить этих негодяев, ведь я всё же их земляк, но они обезумели от вина, украденного из подвалов дворца. Меня ранили в руку, и я с трудом спасся. Царица и наследник успели подняться в башню дворца. Они запёрлись там, однако у них очень мало пищи и воды... Мне удалось подкрасться к башне с востока и подать знак царице. Она бросила мне в окно вот это. Прости, всё письмо запачкано кровью! Нет, нет, не бойся, это — моя кровь, царица невредима. Пока...