Складывая свои мазилки в косметичку, я снова заметила бритвенную кисточку Эдварда в засохшей мыльной пене. Сполоснула ее, поставила на полочку и крикнула:
– Эдик! Ты еще из ванной свои причиндалы не собрал!
– Я знаю. Сейчас…
Номер был не убран. Постель разбросана. Стояли упакованные чемоданы и большая дорожная сумка желтой кожи. Еще одна, спортивная сумка, лежала на кровати.
Эдик в одних трусах сидел у журнального столика. Перед ним лежали остатки разных денег, документы. Он подсчитывал свои ленинградские расходы на электронном калькуляторе и записывал их в книжечку.
– Эдик! Давай в темпе! – Взмолилась я.
– Уже, уже! – Эдвард сложил деньги и документы в бумажник, калькулятор спрятал в изящный чехольчик, рассовал все по карманам висящего на спинке стула пиджака. – Момент, Танечка…
И исчез в ванной. Я села к телефону, позвонила маме:
– Ма! Собери что-нибудь на стол, мы скоро придем.
– Ты с ума сошла! – закричала мама. – В доме шаром покати! Дайте мне пару часов, я схожу на рынок…
– Мам! Знаешь старую хохму?.. «Жора, жарь рыбу. – А где рыба? – Ты – жарь, жарь, рыба будет!» Так вот ты жарь, рыба будет! Мы все привезем. Подключи Ляльку, пусть она тебе поможет, пошустрит. Сгоняй ее за хлебом и кофе.
– Но почему такая спешка?
– Потому что выставка закрылась и они уезжают машиной завтра в пять утра, а Эдику нужно как следует выспаться перед дорогой…
– Как «машиной»?! Прямо в Стокгольм?
– Представь себе. Чао!
Мы вышли из лифта в забитый народом нижний холл. Эдик со спортивной сумкой в руке, я – налегке. Время было обеденное, суетня страшная. Возвращались туристы из музеев, мотались подносчики багажа, бегали интуристовские «шестерки», крутились фарцманы…
Я издалека незаметно раскланялась с Толей и Женей – нашими «спецами». Эдик попросил швейцара – Петра Никаноровича – подать такси ко входу. Отставник рванул на пандус, тормознул тачку и прибежал к нам с поклоном. Эдик дал ему доллар, и Петр Никанорович откозырял ему, как солдат первого года службы. Мы сели в таксярник и поехали…
Опять пришлось остановиться у дома тридцать два. Стоит эта огромная совтрансавтовская бандура «вольво» с рефрижератором – и не проехать…
Эдик расплатился, мы вылезли и пошли пешком.
– «Вольво» очень хороший автомобиль, – гордо сказал Эдик. – Мы много торгуем с вами этим авто. Мимо нашего с тобой дома будет проходить трасса от стокгольмского порта на Мальме, они все время там ездят…
Я благодарно взяла его под руку, оглянулась на «вольво» и, сама не знаю почему, запомнила его номер – АВЕ 51-15.
– Это прекрасно, что между нашими странами такое тесное сотрудничество, – я старалась попасть в ногу его широким шагам. Давай и мы с тобой заключим маленький экономический контракт.