– Эдик, ты? – и обернулась.
В дверях спальни тяжело дышал пьяный Гюнвальд Ренн.
Я испугалась, схватила джинсы, прикрыла ими грудь.
– Ты что?! Уйди сейчас же! Не видишь, переодеваюсь!.. – я и не заметила, что в растерянности и испуге стала говорить по-русски.
Огромный Гюнвальд прикрыл дверь и молча, не сводя с меня глаз, стал расстегивать брюки.
– Что ты делаешь?.. – я даже кричать не могла. Окно спальни было открыто и меня могли услышать в саду. – Прекрати сейчас же!..
Я попыталась проскользнуть мимо него к двери, но он перехватил меня, вырвал джинсы и стал осыпать меня поцелуями.
– Пусти!.. Отвяжись, дурак пьяный!.. Отпусти меня!..
– Я тебе заплачу!.. – бормотал он и тащил меня к постели. – Я тебе заплачу даже больше, чем платил тогда в Ленинграде! Надеюсь, ты помнишь, сколько я там тебе платил?!
– Отпусти, подонок! Мразь!.. Сволочь!.. – он выламывал мне руки и силы мои были уже на исходе. – Как ты можешь?!.. Ты же в моем доме! В моем доме!..
– Это ты в моем доме! В моей стране!.. – хрипел он, сдирая с меня трусики. – Тем, что ты здесь живешь, ты обязана мне! Это я подложил тебя под Эдварда, дрянь!.. Помнишь, кем ты была? Проститутка!!!
Он бросил меня на кровать и стал лихорадочно стаскивать с себя брюки. На мгновение я высвободилась, случайно нащупала рукой бутылку из-под джина у кровати и со всего размаха опустила ее на голову Гюнвальда Ренна.
Осколки брызнули словно от взрыва. Обливаясь кровью, Гюнвальд обмяк и стал оседать на пол.
Я вскочила, распахнула дверь спальни, выволокла эту бесчувственную тушу на лестницу – откуда только силы взялись? – и без всякого сожаления ногой столкнула его с лестницы. Он покатился по ступеням вниз, да так и остался там лежать без движения.
…Спустя минуту я, уже одетая и причесанная, поливала гюнвальда минеральной водой из большой бутылки. От минералки кровь на его волосах и лице пузырилась, превращаясь в розовую пену.
Когда он открыл глаза, то увидел два коротких ствола автоматического охотничьего ружья Эдварда. И клянусь, оно было заряжено и стояло на боевом взводе!
– Ты, сука, застегни штаны и слушай меня внимательно, – негромко сказала я ему. – Ты зашел в дом за минеральной водой. Тебе стало плохо. Ты упал и ударился. Слышишь? Сам ударился, понял? А если хоть одно лишнее слово скажешь – пристрелю. Мне терять нечего. Повтори!
– Что?.. – ничего не понял он. – Что повторить?..
– Повторяй, гад: «Я зашел в дом за минеральной водой. Мне стало плохо. Я упал и ударился обо что-то. Больше ничего не помню». Ну! – Я прицелилась ему прямо в лоб.
Не отрывая глаз от ружейных стволов, Гюнвальд повторил: