Но на этот раз в порт я поехала несколько иным путем. У меня был запас во времени, и я неторопливо подкатила к единственной в Стокгольме православной церкви. Мне уже давно хотелось зайти сюда, но я все время не решалась этого сделать. А сегодня потянуло меня к этой церквухе со страшной силой!
Я вылезла из машины, тщательно оглядела себя в зеркальце и припудрилась. Словно хотела предстать перед господом богом в приличном виде.
Двери церкви были открыты, и оттуда тянуло прохладой. В сумрачной глубине мерцали лампады перед иконами.
Я постояла-постояла в дверях, да так и не смогла заставить себя перешагнуть через порог. Вздохнула судорожно и вернулась к машине…
Ровно в девять я уже была в порту и стояла на «своей» тумбе, а Фрося сидела на крыше «вольвочки».
Из открытого зева гигантского парома нескончаемо текли большие и маленькие автомобили всех стран мира. Но из этого ошеломляющего потока мне нужна была только одна машина.
И когда, наконец, она появилась, и я различила овальную марку «Совьет Юнион» и номер АВЕ 51-15, то, как коза, запрыгала на этой дурацкой каменной тумбе и замахала руками!
Но на этот раз мой «вольво» не выехал из общего ряда. Он медленно тянулся за каким-то французом, не обращая на меня никакого внимания.
Я закричала:
– Витя! Витенька!!! Эге-гей!..
Машина совсем было приблизилась ко мне, и с ужасом я увидела за лобовым стеклом совершенно незнакомого мне пожилого человека. А рядом, на пассажирском сиденье, – еще одного.
– Подождите! Подождите!.. – Закричала я в полной растерянности. – А где же Витя?! Товарищи!..
Водитель показал на меня своему напарнику и что-то проговорил.
Я еще сильней и отчаянней замахала руками:
– Товарищи!..
Не притормаживая, водитель приоткрыл свою дверцу и, поравнявшись со мной, сказал мне на ходу:
– Тамбовский волк тебе «товарищ». Шлюха…
Захлопнул дверцу перед моим носом и проехал мимо.
Боже мой, как я напилась на терраске того придорожного кафе, где мы дважды сидели с Витей!..
За перилами стояла моя одинокая «вольвочка».
На грязном, залитом столе передо мной сидела верная Фрося, пыталась лизать мне лицо и поскуливала…
– «Мне снилась осень в полусвете стекол…» – бормотала я, силясь вспомнить идущие вослед строки Пастернака. – «Мне снилась осень в полусвете стекол… И как с небес…» Нет! Нет, мать вашу в душу!..
Мне снилась осень в полусвете стекол,
Друзья и ты в их шутовской гурьбе…
Испуганная девочка-кельнер держала мою сумку, а хозяин кафе, вытащив оттуда мои документы, звонил куда-то по телефону.
Кажется, приехал очень встревоженный Эдик на своем саабе и привез Рею – барменшу с заправочной станции.