– Меня? – Рука старухи дернулась, пролитый ойф зашипел в огне.
– Тебя, тебя. Или ты по своей воле много лет живешь одна-одинешенька? Я спросила рыбаков – тебя помнят самые дряхлые старики, причем с самого их детства, будто ты всегда была здесь! У тебя никогда не было мужчины… и не косись в сторону, это я разобрать в состоянии. Неужели не нашлось никого, кто рискнул бы связаться с ведуньей? В молодости ты, наверно, выглядела не хуже меня, – без лишней скромности сказала Фергия. – Почему ты всех прогнала? Даже если не влюбилась бы без памяти, кто тебе мешал завести любовника? Только боязнь молвы? Не верю… И почему ты ютишься в этой пещерке? Кто заставил тебя прожить такую жизнь?
Данна Ара подняла глаза, и в них была такая чернота, что я невольно отшатнулся. Спасибо, попал рукой на раскаленный камень очага, и боль меня отрезвила. Правда, тут же явилась еще одна мысль: вдруг, ради того чтобы снять проклятие, мне придется провести ночь со старухой, как в какой-то легенде? И вряд ли поутру она превратится в прелестную девушку…
– Я не знаю кто, – проговорила ведунья. – Это было давно. Так давно, что этот крылатый еще не родился, не говоря уж о твоем прадеде… Я такой родилась. Меня пытались выдать замуж – женихи пропадали в море, умирали от укусов ядовитых змей, падали со скал, попадали под копыта взбесившимся коням. Тогда меня назвали проклятой и выгнали в пустыню. Но я и там не умерла. Я нашла крохотный оазис: воды в нем хватало, чтобы напиться, а на деревьях росло достаточно плодов, чтобы не умереть с голоду. Мимо проходил караван, и старший погонщик сжалился и взял меня с собой в Адмар. Он хотел сделать меня своей шуудэ, но не смог. Совсем не смог, хотя с другими женщинами был хорош – так они говорили.
– И ты…
– Я поняла, что проклятие станет преследовать меня везде, куда бы я ни отправилась. А раз так, то бороться с ним и губить ни в чем не повинных людей, вдруг решивших связать со мной жизнь, нет смысла, – сказала Данна Ара. – Я приняла свою судьбу и удалилась от мира.
– Не верю, – тут же сказала Фергия. – Если ты не колдунья, но при этом тебя, пускай и могут продать в рабство, все равно не изнасилуют… хотя избить могут, конечно, да только поплатятся за это, не так ли? Это какой же простор для деятельности!
– Соображаешь, – ухмыльнулась старуха. – Я жила там и тут, порой даже притворялась мужчиной, путешествовала, повидала, наверно, весь открытый мир…
– Неужто ты никогда не пыталась взять к себе сиротку? Воспитать как своего ребенка?
– Побоялась, – неохотно ответила Данна Ара. – Может, вышло бы, а может… что, если бы и ребенок погиб, случись мне слишком привязаться к нему? Уж лучше сиротке жить хоть как-то, чем свалиться со скалы и сломать шею или утонуть в луже только потому, что старой ведунье стало одиноко, и она возжелала взять приемыша…