– Просто думаю, каково это: всю жизнь дожидаться единственной встречи, – задумчиво ответила Фергия. – Не зная, с кем, не зная, когда она состоится…
– Это жестоко, – сказал я и уловил наконец ритм, в котором нужно было грести, чтобы одолеть легкую волну.
– Вот именно. Но Данна Ара прожила долгую жизнь, а в итоге получила то, о чем мечтала. – Фергия неотрывно смотрела в звездное небо. – Это не так уж и мало, как думаете?
– Я ничего не думаю. Я пытаюсь понять: почему она, праправнучка Ирдаля, заполучила это проклятие? Или заклятие, не разберешь! Почему не дочь той шуудэ, не внучка?
– На все воля… кого-то, – развела руками Фергия. – Наверно, великого мироздания, а оно… гм… не очень быстро соображает. Иначе ваша миссия досталась бы Гаррешу – он умный, и связи у него имеются!
Честное слово, не знаю, как я удержался, чтобы не двинуть ее веслом по голове.
Время шло, а новостей от дяди Гарреша все не было: не иначе, он забрел в такую глушь, что деревянная птичка Фергии с запиской не могла туда добраться. Много ли надо маленькой безделушке: обледенеют резные крылышки, и она упадет, или подхватит вихрем и ударит о скалу – одни щепки останутся…
Мысли о том, что дядя тоже мог пасть жертвой семейного проклятия, я гнал от себя изо всех сил. Он ведь не большой любитель летать, я упоминал уже. Дядя предпочитает оставаться человеком, даже если проще было бы превратиться и… не знаю, развести большой огонь и отогнать хищников или напугать каких-нибудь недружелюбных дикарей. Но нет, он предпочитал преодолевать такого рода сложности исключительно с помощью смекалки. Не нужно много ума, чтобы превратиться в огромное чудовище, а вот поди уговори воинственных людей, которые и языка твоего, скорее всего, не знают, вести себя гостеприимно! Боюсь, мне такое не по силам.
Зато мне было вполне по силам вылетать по утрам вместе с Аю, как много лет назад. Не каждый день, только когда она говорила, что сегодня мне ничто не грозит, но показалось, что неделя за неделей опасных дней становилось все меньше, словно… Словно своими крыльями я рвал стянувшуюся над Адмаром колдовскую сеть!
Рыбаки, которых я изредка видел на базаре, кланялись мне, как рашудану, и молчали. Я с ними тоже не заговаривал, незачем было. Тем утром, когда я с трудом догреб до берега и выволок из лодки Фергию – ее шатало на ходу, – они ни о чем не спросили. Только старший осведомился, все ли в порядке с почтенной Данна Арой, а когда я опустил голову, только кивнул. Другие помрачнели – наверняка подумали, что теперь, когда видящей духов нет больше, искать рыбу станет сложнее, но тоже промолчали.