– Что теперь?
– Поехали в Ларионовку?
Эреш даже не раздумывал, с его точки зрения, все было просто. Сейчас он пополнил свой запас потраченных сил, в Ларионовке еще разживется…
Хорошо ли жертвоприносить бандитов, чтобы набрать сил? С точки зрения бандитов, правозащитников и прочих антисоциальных элементов, конечно, плохо. А с точки зрения василиска – все правильно.
Кому-то что-то не нравится?
Приходите, пообщаемся. Жертвоприношение – вещь хорошая, но все надо проводить правильно. В ритуальном круге, с установленными призмами для сбора силы, а не так, с бухты-барахты… вот и силы получилось меньше.
Ладно.
В Ларионовке он торопиться не будет. Только…
– Аня, давай ты меня привезешь и поедешь домой?
– Что?! Твою змею!
Эреш виноватым не выглядел.
– Не надо бы тебе это видеть…
– Ты… ты… садись в машину, гад! Как у тебя только раздвоенный язык повернулся такое предложить!
Негодовала Аня искренне.
Она? Бросит друга?
А если вдруг что случится? Неважно, что именно… может быть, ее помощь будет нужна. А ее рядом не окажется! И будет она думать-гадать… как только твой раздвоенный язык повернулся такое предложить?
Гад!
Да как ему такое вообще в голову пришло?
Извиняться Эрешу пришлось почти всю дорогу до Ларионовки.
* * *
Найти нужный дом было несложно. Адрес есть, улица есть, номер дома – на заборе. Эреш чуть виновато дотронулся до Аниной руки.
– Подождешь меня в машине?
– Подожду. А долго?
– Нет. Полчаса, не больше.
Аня кивнула.
– Что ты с ними хочешь сделать?
– Убить, – даже удивился такому странному вопросу Эреш, – а что еще? Для чего еще эти твари нужны?
– А Славика мы как вытащим?
Над этим вопросом Эреш не задумывался. Но ведь если убить врага, все пакости, которые он сделал, и их последствия в воздухе не растворятся. Никак!
– Пусть напишут чистосердечное признание…
– Тогда уж наговорят на телефон, на камеру, – задумалась Аня. – Но мне придется пойти с тобой.
– Зачем?
– Ты сможешь снять все на камеру так, чтобы не подставиться?
Теперь уже задумался василиск.
– Вряд ли.
– Идем вместе?
Этого Эрешу совершенно не хотелось. Зрелище будет не для женских глаз, и если кто-то спросит, что ему за дело до Аниного мнения, все равно уходить придется…
А хвостом, господа? Да по наглой морде?
– Это зрелище будет не для женских глаз.
– Я не женщина. Я боевой товарищ, – нагло заявила Аня.
Василиск только головой покачал. А что тут скажешь?
– Ладно. Я позову, когда можно будет. Хорошо?
– Почему я не могу пойти с тобой сразу?
– Потому что защищать себя одного легче, чем двоих.
Аня не стала хорохориться или бить себя кулаком в грудь. Действительно, какой из нее боец? Только под ногами мешаться…