Эреш поднял брови.
– А это нужно? Чтобы падали?
– Это цитата. Я тебе покажу этот фильм.
– С удовольствием посмотрю… – промурлыкал василиск. И имел он в виду явно не фильм. Но Аня ничего ему ответить не успела – позвонила Нина.
– Ань, привет.
– Привет, здоровались уже.
– Ну тогда тебе новость. Делом Пономаря будет заниматься Артемьев Алексей Геннадьевич.
– А адрес, телефон?
– Запишешь?
– А эсэмэской никак не скинуть?
– Сейчас сброшу.
– С родными у тебя как? Как дела?
– Не поверишь, – голос женщины искрился счастьем, – ни одного визита! Звонят, Алешку к себе зовут, но сами к нам ни ногой.
– А…
– А Алешке некогда. Я его делом заняла по самые уши.
Аня фыркнула.
– Ты счастлива?
– Анечка, милая, не то слово!
– Пусть хранителя подпитывать не забывает, – напомнил Эреш, который слышал весь разговор.
– Я скорее сама поесть забуду! – горячо заверили из трубки.
После недолгих расшаркиваний с обеих сторон женщины попрощались, а на телефон Ане прилетело сообщение с именем и адресом. Аня показала его Эрешу.
– Поедем?
– Думаю, ближе к вечеру…
– Только как бы сделать так, чтобы он нас не узнал потом?
– Есть у меня одна идея. А пока – поехали домой?
Аня подумала пару минут. Почему бы и нет? Им найдется чем заняться дома. К примеру, генеральной уборкой, две недели уже не убирала…
* * *
Эреш уборкой заниматься не собирался. Вообще.
Зато любовью он заниматься мог и умел так, что Аня себя не помнила. И только когда они оторвались друг от друга, обнаружили, что в дверь барабанят что есть сил.
Пришлось открыть.
На пороге обнаружилась Революция, грозная, как ее тезка.
– Ах вы, охальники!
– Чего надо? – не стала церемониться Аня, весьма небрежно завернутая в простыню.
– Вы чего это среди бела дня…
– До десяти вечера в своем доме я могу заниматься чем хочу, – отрезала Аня. – Еще претензии есть?
Претензии были. А вот парткомов, месткомов и прочих «комов», на которых можно было бы обвинить Аню в аморальном поведении, – не было.
И уже давно.
Так что перед носом возмущенно шипящей бабки грохнули дверью и вернулись бы к прежнему занятию, но тут зазвонил телефон.
– Да?
– Аня, здравствуй.
Голос у Марины был таким грустным, что Аня даже не сразу его опознала.
– Что случилось? Марина?
– Димка пропал.
– Как?
– Ань, его второй день дома не-е-ет…
– Цыть! Рассказывай давай, повыть всегда успеешь.
Марина хлюпнула носом и принялась рассказывать.
Началось это с Семена-мексиканца. Аню его санта-барбарячья история оставила безразличной, женщина в принципе не интересовалась подобными глупостями. Но нашлась добрая душа, пожалела паразита.
Манька была родственницей Марининого мужа. И родственницей любимой. Ну и…