— Примерно так, да.
Она стукнула его кулачком в грудь.
— Ты потерял мое поместье! Мой дом! Что еще ты отдал Сакрусу?
— Я не связан с Сакрусом, — сказал он. Брайс был отчаянно серьезен. Она его явно недооценила. — Мой единственный интерес — восстановление в Вирге эмергентной демократии, — продолжал он. — Но если это как-то утешит — я не хотел бы, чтобы ты погибла в этой войне, и мне жаль, что так вышло с твоим домом. Но какой у меня был выбор? Если все сползает в хаос, то когда я добуду мою типографскую краску? Мою бумагу? Когда ты собиралась сделать то, что мне от тебя было нужно? Посмотри мне в глаза и скажи, что это было твоим приоритетом.
Венера застонала.
— Ох, Брайс. Ты выбрал наихудшее из возможных времен...
— Другого времени у меня нет!
— Хорошо, хорошо, твоя точка зрения понятна. — Она сердито уставилась в штукатурку на потолке. — Что, если... что, если я отправлю кого-нибудь из моих людей работать на прессе? Для этого не нужны опытные повстанцы. Все, что мне нужно, — чтобы твои люди были в поле! Я дам тебе столько краски и бумаги, сколько захочешь.
Он завалился на спину.
— Я об этом подумаю.
Последовала недолгая тишина.
— Ты мог бы попросить, — заявила она.
— Я попросил!
Венера пыталась придумать, что бы на это ответить, когда раздался громкий взрыв и она оказалась посреди стеклянного шторма. Венера завопила и попыталась отпрыгнуть с его пути. Ее подбородок затрясся от боли, когда осколки, словно когти, проскребли ее ребра и бедра.
Поцарапанная и оглушенная, она приподнялась и поняла, что сидит на полу. Брайс стоял на коленях рядом с ней. Свеча потухла, и она скорее ощутила, чем увидела ковер битого стекла между собой и своей обувью. Маленькое окошко зияло, переплет погнулся и перекосился, впуская порывы холодного ночного воздуха. «Что такое...». Теперь она услышала стрельбу.
— Вот дерьмо. — Брайс встал и нагнулся, чтобы поставить ее на ноги. — Нам придется убираться отсюда. Сакрус пожаловал.
В стопе еще торчал осколок, но Венере было некогда найти его и выковырять. Они с Брайсом неслись по лестнице на крышу, а на ступенях внизу зазвучали крики и грохот шагов.
Они достигли крыши, и Брайс немедленно убежал куда-то вправо. «Мне нужно к семафору!» — крикнул он, прежде чем исчезнуть во мраке. Все фонари потушены, сообразила Венера; она видела только силуэты палаток, где совещались ее люди. Сновали туда-сюда черные очертания людей, и она приметила и там, и сям поблескивание ружейных стволов. Было, однако, странно тихо.
Она чисто интуитивно нашла клапан главной палатки и ступила внутрь. Здесь фонари все еще горели, и Тинблад, Памела Ансератт, Принсипе Гвиневера, Мосс и другие предводители стояли вокруг стола с картами. Все оглянулись, когда она вошла.