— Если только вы не смогли бы доказать свою прежнюю полезность боссам, — закончила она. — Скажем, лично принеся им ключ?
Он пожал плечами.
— Иначе вчерашнее заседание совета стало бы моим последним выступлением на публике. Здесь, как у вашего, гм, гостя, по крайней мере, у меня была бы возможность выступить в роли посредника Сакруса. Подумайте об этом — вы окружены, слабее вооружены, вы подходите к моменту, когда вам придется признать, что вот-вот проиграете. Но я могу передать вам семафорные коды для сигналов нашим командирам, что мы достигли компромисса. Пока у вас тут есть власть, вы могли бы сработать как идеальный предатель. Несколько неверных приказаний, ваши войска отправляются в ловушку, потом мы с вами — через стену, ключ в надежных руках моих боссов, вы на пути к себе домой, откуда бы там вы ни явились.
Венера подавила ярость. Сарто привык иметь дело с холодными политическими балансами; она тоже, если на то пошло. То, что он предлагал, не должно было бы ее шокировать.
— Но если я в опале, то не смогу предать своих людей.
— Ваша полезность резко падает, — с кивком согласился он. — Поэтому — нет, я не сдавал вас. Вы вряд ли чего-то сейчас стоите, верно? Все, что у вас есть, это ключ. Если ваш собственный лагерь обернулся против вас, единственный оставшийся вам вариант — отдаться на милость Сакруса. Что выиграет мне несколько очков, если приведу вас именно я, но не так уж много, и...
— И у меня нет причин ожидать от них доброго обращения, — закончила она. — Так зачем мне это делать?
Он поднялся — медленно, памятуя об ее оружии, — и немного отошел; затем уставился в маленькие оконца комнаты.
— Какой еще у вас есть выбор? — спросил он.
Она сперва было решила, что это риторический вопрос, но что-то прозвучало в его тоне... как у настоящего вопроса.
Венера немного посидела, размышляя. Она прошлась по инциденту с членами совета на крыше; кто мог ее выдать? Все зависело от этого — и от того, когда это произошло. Сарто ничего не говорил, просто терпеливо стоял со скрещенными руками, праздно уставясь в маленькое оконце.
Наконец она кивнула и встала.
— Хорошо, — сказала она. — Джекоби, полагаю, мы все еще можем прийти к... соглашению. Вот что я думаю...
Как случалось порой в самые неподходящие моменты, Венера утратила чувство верха и низа как раз перед тем, как удариться о землю. Торчащие кверху побеги кустарника и чахлые деревца перевернулись и обратились абстрактными украшениями на огромной стене, к которой она приближалась. Ноги ее болтались над зданиями по сторонам и копьями солдат. А потом стена ударила ее, она отскочила и закувыркалась, как тряпичная кукла. Странно, она совсем не ушиблась — а может быть, не так уж странно, учитывая, что Венеру запеленали в броню.