На этот раз я говорил без всякого сарказма, хотя иронию скрыть не смог. Радуются так, как будто в прежнем мире какой-нибудь дальний родственник, о котором и знать-то не приходилось, вдруг оставил после своей смерти многомиллионное наследство.
С другой стороны, если продать все, что в доме обнаружится, наверняка каждый из нас получит такое количество пикселей, что стоит попробовать открыть портал. А что, если они действительно открываются? Хватит местной экзотики, нахлебался досыта, пора и домой.
— Игорь, — покачал головой Слава, — пойми, это не только наше — общее оно! Так сказать, национальное достояние. И умолчать о находке не удастся. Но если даже получится, шила в мешке не утаишь. И станем мы тогда изгоями, которых ни в одно приличное поселение не пустят — прецедентов сколько угодно. Оно нам надо?
— Нет. — Сколь ни велико было мое разочарование, становиться изгоем не хотелось совсем. — Тогда объясни мне: в чем же тогда заключается наша удача?
— Да в том, Теоретик, что снять сливки нам никто запретить не сможет! Взять ровно столько, сколько каждый на себе унесет. Или хотя бы пару шагов с таким грузом на плечах сделает. Правило здесь такое, на уровне закона. — Янис от избытка чувств хорошенько приложил меня ладонью по плечу, а затем еще и подмигнул. — Ну так что, Грек, вперед?!
— Вперед! — не задумываясь ответил тот. — Только не по прямой. Сначала на холмик справа, а с него хорошенько все осмотрим. Спешка, она сами знаете, когда нужна.
— А вдруг сейчас за домом еще кто-нибудь наблюдает? — Грише слова Грека явно не понравились. — И пока мы будем все тут осматривать, они войдут туда и получат, так сказать, право первой ночи. Обидно получится!
— А заодно всю алкашку вылакают, которая там окажется, — ухмыльнулся Гудрон. — На самом деле ты именно это хотел сказать? Сноуден, вполне возможно, в доме уже кто-то есть, и неизвестно кто. Так что вместо приглашения присоединиться можно и пулю схлопотать. Жизнь-то одна, а нам таких домишек, глядишь, и еще несколько подвернется. Георгич прав, осторожность не помешает.