— О, Геннадий Палыч! — он встал и слегка пошатываясь подошел к воротам. — А я тут Валерку поминаю… Заходи, вместе посидим.
— Нет, извините, сейчас никак не могу, — Гена поморщил-ся, когда волна перегара ударила ему в лицо. — Может быть завтра.
— А, ну да, ты ж городской. Куда вам, высочеству, с нами водку пить? Он, между прочим, — Никитин кивнул куда-то в сторону, явно имея в виду покойного Молчана, — тебе по доброте душевной помогал, домик организовал, рабочее ме-сто, а ты… Даже помянуть не хочешь по-человечески. Тьфу!
Он плеснул себе в стакан еще водки и залпом выпил ее, после чего холодно посмотрел на Володарова и побрел об-ратно к лавке.
— Вы не спросили, зачем я пришел.
— А оно мне надо? — не оборачиваясь бросил он через пле-чо.
— Я просто подумал, вы бы хотели услышать, что я нашел убийцу Маши.
Никитин резко остановился. Полупустая бутылка вы-скользнула из его пальцев, упала на землю, и брызнувшая в стороны водка намочила штанину потрепанных старых спор-тивных штанов.
— Не знаю, станет ли вам от этого легче, но больше он ни-кому не причинит вреда. Надеюсь, теперь вы будете думать не только о ней, но и о себе, — не дожидаясь реакции на свои слова, Володаров побрел дальше. Он не хотел задерживать-ся потому, как считал, что лишние разговоры на эту тему ни-чего хорошего не принесут, а только раззадорят пьяного Никитина. К тому же, Гена чувствовал приближение каких-то изменений в себе и не собирался встречать их посреди се-ла.
* * *
Пройдя вдоль забора и завернув за угол, он направился прямиком на каменское кладбище. Узкая тропинка виляла из стороны в сторону, а вместе с ней вилял и Володаров. Он шел мимо металлических надгробий и крестов, отбрасывав-ших лунные тени и думал о предстоящих поисках. Из прочи-танного в черной книжке Альбертовича, он имел хорошее представление, как добраться до затопленного карьера, но куда идти дальше не имел ни малейшего понятия.
«Может мне повезет? — он прошел могилу Альбертовича, над которой явно постарался Никон, приведя ее в порядок. Никакой разбросанной вокруг земли, никакой ямы. — Может, я наткнусь на этого Ода где-то в лесу, как тогда, когда он скинул мне на голову ботинок?»
Недалеко за могилой Альбертовича чернело овальное пятно. Володаров подошел поближе и понял, что эта неза-конченная яма предназначается для кого-то из дома Паши. Он не был уверен, кого Никон решил похоронить первым, но удивился его трудолюбию. Не каждый сможет пол дня раз-махивать ведром, а вторую половину — лопатой. И это всего при одной полноценной руке.
«С твоим-то везением? — проснулся внутренний скептик. — Это даже не смешно. Знаешь, как все закончится? Ты за-прешься куда-то в самую чащу, заблудишься там и все. Ни-каких дубов, никаких желаний, только голод, холод и жаж-да. Скорее всего, рано или поздно в райцентре забеспокоят-ся, что ты не выходишь на связь и пошлют кого-нибудь про-верить все ли в порядке. Он с серьезной миной припрется в Каменку точно так же, как это сделал ты, начнет выяснять, расспрашивать. В конце концов, кто-нибудь возьмет, да и ляпнет лишнего про то, как с приездом участкового в селе двое человек сгорели и еще двое пропали без вести. А сам участковый ушел в лес и не вернулся. И найдут твой скрю-чившийся скелетик, обглоданный волками, или еще чем по-хуже, и присвоят посмертно звание самого худшего участко-вого в мире. Может даже пенсию задним числом выпишут. Маленькую. Чтобы потом ее всем отделением раздербанить».