Володаров одобрительно кивнул. На самом деле ему пре-тило называть человеческим именем то странное существо, что приходило к нему по ночам. По его мнению, Альбертыч умер еще до его приезда в Каменку, и на этом существова-ние этих паспортных данных окончено. Все, что дальше — со-вершенно другая история. Но спорить с домовым Гена не хо-тел. По крайней мере, сейчас. Глупо добавлять напряжения в разговор с тем, кто потенциально может владеть очень ценной для следствия информацией.
— Пускай будет Альбертыч, если это так принципиально для тебя. Ты мне скажи лучше вот что. Я знаю, что у Альбер-тыча в Каменке родственников не было, но были ли у него близкие люди, друзья, с которыми он проводил много вре-мени? Может быть, кто-то из них часто захаживал в гости? В частности, меня интересуют женщины.
Последнее уточнение было неспроста. По мнению Гены, всерьез грозить проклятьями в селах могли только женщи-ны и сумасшедшие. Причем, местная ведьма обязательно должна была быть сгорбившейся в три погибели, сухонькой старушкой с крючковатым носом и длинными ногтями на уз-ловатых пальцах. Это был ход мысли, основанный сугубо на стереотипах, но от этого он хуже не становился, ведь, как го-ворится, в любой шутке есть доля шутки, а в любой сказке…
— Не было у него друзей, — обломал стройную теорию Во-лодарова домовой. — Кроме меня — никого.
— Да как же так? — удивился Гена. — Пожилой человек, долгожитель, и совсем без друзей?
— Совсем.
— Он что, плохо себя вел? Или грубил?
— Нет, мужик он был хороший. Просто с людьми ему было в тягость.
— В каком смысле?
— Что значит, в каком смысле? В прямом. Не хотелось ему дружбу водить, вот и все. Он и со мной-то не особенно много разговаривал. За что я ему по век жизни благодарен буду.
— И как же вы вместе уживались тогда? — Володаров наклонился вперед, проявляя заинтересованность.
— Не поверишь, но просто замечательно. Каждый занят своим делом, и друг дружку пустопорожней болтовней не отвлекает. Вот это были времена… не то, что сейчас.
— Кхм, — Гена понял намек и решил подтолкнуть беседу в нужное русло, а именно — сказать прямо. — Кто-то вчера под-ложил под дверь сельскому голове коровий череп.
Услышав это, кот нервно забил хвостом по табурету и буд-то бы напрягся. Хотя по животному судить весьма сложно.
— На этом черепе было послание, — невозмутимо продол-жил Гена, — которое было расценено как угроза. Возможно, жизни.
— Прокляли, — почти прошипел кот.
Это был плохой знак. Услышать дважды за одно утро сло-во «проклятье» уж чего-то да значило. А в Каменке — особен-но.