Главный слуга, который был одет в черный строгого вида наряд из узких брюк, куртки и с собранными волосами в хвост, повел рукой и слуга по левую руку от него сказал:
— Правящая Мать призывает Шита в гарем. — Говоря это он слегка поморщился. Все же язык рабов!
— О! Так вы и по-нашему лепетать умеете! — Сато оглядел скривившегося слугу и усмехнулся, — что такое? Язык рабов мозг взрывает?
Слуга побагровел. Он передал слова Шита старшему слуге и тот надменно оглядел парня.
— Скажи этой обезьяне, Правящая Мать его госпожа и не ему, грязи, здесь тявкать! — брезгливо произнес слуга, вздернув подбородок.
Сато внимательно выслушал переданные слова и ехидно улыбнувшись произнес:
— Тяфк! — улыбаясь и стрельнув глазками Сато склонил голову на бок, словно щенок.
Слуги аж замерли. Такого неповиновения они еще не встречали. Этот парень вообще не понимает куда он попал. Плотно сжав губы, главный из троицы, мотнул головой и к Сато пошли стражники. Тот не стал сопротивляться, так как понимал, что это может навредить Шао. Пусть он и наследник, но у него еще нет полной власти. Поэтому Сато пошел с ними. Он пошел и думал, какую гадость ему придется сделать когда он придет в гарем. И во что это выльется.
В тот же момент, как Сато повели по коридору ведущему в расположение гарема, по коридору в сторону залы Равновесия шли Согу, Клави и Барга. Они говорили на разные темы и тихонько посмеивались над тем, как вытянулось лицо одного из братьев, когда его поймали с поличным.
— Ну у него в крови воровать, но что бы так неаккуратно… — покачал головой Барга.
— Не всегда удача благоволит ловким. — Пробормотал Согу. — Как думаете отец сошлет его надолго?
— Не думаю. — Клави, держа руки в карманах, шагал посередине. — Отцу нужен талантливый вор. Ильмар талантлив. Ему просто терпения не хватает.
— И ума признать поражение. — Усмехнулся Согу.
— Ну и это тоже. — Клави вздохнул. — И зачем император вызвал нас в эту залу?
— Если бы знал, пошел бы? — спросил Барга.
— Не-а. Я стараюсь в эту залу вообще не заходить.
— Боишься? — удивился Барга.
— Недолюбливаю. — Поморщился Клави. — Она какая-то мерзкая и вся такая неровная.
Братья хохотнули. Клави, любитель простых прямых путей, носящий только строгие одежды и не признающего абстракционизма, тащат в самое центральное логово этого самого абстракционизма, и еще заставят пробыть там не менее часа. Вот пытка так пытка.
— Не стоит радоваться так открыто. — Угрюмо пробормотал он.
Братья засмеялись еще сильнее. Они свернули за угол…
— Что ты сказал? — ледяным тоном спросил император. — Ты запятнал честь семьи и еще смеешь так об этом заявлять? Не вымаливая прощение? Не склонив головы?!