Вокруг них простиралась бесконечная раскалённая пустыня, здесь не росло травы, не видно было ничего живого — ни один скорпион не высунется из-под камня под смертоносные полуденные лучи солнца. Люди, в отличие от скорпиона, совершенно не приспособленные к условиям пустыни, здесь просто не могли находится, а если учесть, что они к тому же были в раскалённых кольчугах, то, наверное, и скорпионы плакали от жалости, выглядывая на них из-под камней.
Ариэля постепенно охватывала дурнота, круги плыли перед глазами, разум мутился, воля казалась парализованной. Он едва держался в седле, уже ничего не соображал, только периферийным зрением улавливая едущих рядом рыцарей, механически держался вровень с ними. И тут сарацинские лучники, решив, что рыцари уже достаточно пропеклись, устроили куда более наглый налёт. Теперь они уже не провоцировали рыцарей на преследование и не пытались вымотать их нервы, а целенаправленно выбивали живую силу крестоносцев. Стреляя с расстояния уже довольно близкого, они получили неплохие результаты — то один, то другой храмовник падал — убитым или раненным — почти не имело значения, это всё равно означало смерть. Раненым никто не мог оказать помощь, для этого войску надо было остановится, что означало смерть для всех.
Ариэль обречённо продолжал тащиться вперёд и сам не понял, как оказался на земле. Сарацинская стрела попала в шею лошади. Он сильно ушибся о камни, но почти не обратил на это внимания, встал и пошёл вперёд пешком. Над ухом он услышал голос Жана, доносившийся словно откуда-то издалека: «Пройдёшь часок, потом я уступлю тебе лошадь, будем ехать по очереди». Едва Жан успел это сказать, как приглушённо рыкнул — сарацинская стрела попала ему в ногу. Увидев это, Ариэль даже усмехнулся: «Ты уже не уступишь мне лошадь, видимо, это была плохая мысль». Падение с лошади, как ни странно, вывело Ариэля из болезненного оцепенения, он даже немного взбодрился. Конники рядом с ним ехали со скоростью пешехода, ему не трудно было идти вровень с ними, а ноги за день не устали.
Жара понемногу начала спадать, и тут они увидели впереди высокие холмы. Кто-то сказал: «Хаттин». Все сразу чуть повеселели и прибавили хода. Страшный переход через пустыню был позади, но вода у всех уже заканчивалась, а новую ещё только предстояло найти. Неожиданно войско свернуло в сторону, храмовники в арьергарде не вполне понимали, что происходит, но тут они увидели руины большой крепости. Тогда всё стало ясно — там должны быть колодцы. Храмовники уже видели, как авангард бросился на поиск колодцев, но вскоре они услышали вопли отчаяния. Втянувшись следом за всеми в руины крепости, рыцари Храма узнали, что колодцы здесь, действительно, есть, но они пусты — в них нет ни капли воды. Кто-то рядом рассказывал: «Магистр де Ридфор предлагал дойти до Галилейского озера, ведь здесь уже совсем недалеко, но граф Триполи ответил, что войско совершенно вымотано и не может идти дальше, надо свернуть к Марескальцию, где есть колодцы, ну и вот они вам — это колодцы». Ариэль помог Жану слезть с коня, извлёк из ноги стрелу и сделал перевязку. Они устроились в тени под стеной, Жан спросил: