Ждать им пришлось недолго, дверь избушки неожиданно растворилась и на пороге показался широкоплечий воин в залитой кровью кольчуге. Он улыбался широкой счастливой улыбкой:
— Радуйся, отче! Не по грехам нашим Господь милостив! Мы победили!
— Проходи, Ванюша, проходи дорогой, присаживайся, рассказывай, как всё было.
Ванюша сел на лавку за стол, положив на него остроконечный шлем, и недоверчиво глянул на храмовников.
— Это мои гости, Ванюша, это не враги. Они вместе со мной ждали вестей. Давай, рассказывай.
Воин ещё раз глянул на гостей — чуть спокойнее, но по-прежнему без большого доверия, и начал рассказывать:
— Ну шли мы, значит, навстречу немцам, встали у Вороньего камня, ждём. И вот вчера на рассвете, смотрим — идут тевтоны. Рыцари в боевом порядке, клином, по-нашему говоря — свиньёй. Глянул я на этот рыцарский клин и, честно скажу — заробел. Их ведь ничто остановить не может, они любую оборону прошибут, против натиска рыцарской конницы устоять невозможно. Тевтоны ведь как воюют? Сначала своим страшным клином рассекают войско противника надвое, а потом уже по частям добивают. Но наш князь не зря молился Господу, вот Бог его и надоумил: в середину войска он поставил тех, кто послабее, чтобы значит и не пытаться немцев остановить, а на флангах как раз лучшие воины стояли, какие не побегут и не растеряются. Ну вот немцы врезались в наших — жуть. Первым же натиском сразу тысячи воинов затоптали, уже победу, наверное, праздновали. Вот только войско-то надвое рассечённое, не побежало, не смутилось, а наоборот — взяло свинью в клещи, да по бокам ей бьёт. Оказались немцы как бы в окружении. Тут уже полная жуть началась, долго нельзя было понять, на чьей стороне удача. Наши с двух сторон на немцев сильно наседают, рубят их мечами, топорами, да только ведь тевтоны — народ стойкий, упорный. Дерутся они до последнего, как двужильные. Рыцаря завалить — это знаешь, что такое? Тут вспотеешь. Вояки они отменные, все в броне, в закрытых шлемах, мечами машут так, будто вовсе не знают усталости. Что говорить — всю жизнь воюют. Но и они понемногу начали выдыхаться — атаковать уже не пытались, в оборону ушли. И тут, чтоб бы ты думал? Князь Александр со своей лучшей конницей, которую в резерве держал, обошёл немцев и ударил на них оттуда, откуда они никак не ожидали. Сначала всё смешалось, началась ужасная сеча, никакого правильно боя уже не было, князь больше не мог ничем управлять, теперь один Бог управлял. Немцы из последних сил держались до вечера, а потом дрогнули и побежали. Откуда и силы у них взялись, так шустро улепётывали. Да и наши тоже вроде уж совсем без сил были, а преследовали немцев, не отставая. Бегущих-то легче бить, тут уж кто побежал, тому конец. Семь вёрст мы их гнали, на семь вёрст по озеру сплошные трупы, а лёд весь красный. И вот добежали они так до Узмени, уже не сражались, но было их ещё очень много. И тут! Лёд под ними треснул! Рыцари прямо на наших глазах начали уходить под воду. А задние-то ряды не могут остановится, да так и сыплются в огромную полынью. Нам и то страшно было на это смотреть, а каково было им — и представить не могу. Вот что значит — Господь отвернулся. Шло на нас войско несметное. Рыцари — сильные, храбрые, броня — великолепная. И сами собой любуются и всех вокруг презирают. Только вдруг — бац! — и нет этого войска. Вот так Господь за гордыню наказывает.