Пристальный взгляд Ариэля нисколько не смутил герцога, он наконец и сам посмотрел в глаза своему гостю, а потом с улыбкой, вполне добродушно спросил:
— Итак, дорогой Ариэль, скажите же мне наконец, кто вы и откуда? Вы, конечно, не храмовник, в отличие от вашего прекрасного друга Жана, в котором видно храмовника за версту. На Святой Земле я служил вместе с рыцарями Храма. Замечательные парни, они всегда меня восхищали. Но вы не один из них. В вас совершенно не чувствуется той суровости, внутренней жёсткости, по которой можно узнать рыцарей Храма. Таких рыцарей, как вы, я, откровенно говоря, не встречал. Цепкий взгляд опытного бойца пробивается у вас через ничем не замутнённую нежность, которую можно встретить лишь у невинных детей, да и то далеко не у всех. Впрочем, вы можете не раскрывать своё инкогнито. Не сомневаюсь, что причины, по которым вы выдаёте себя за храмовника, носят в высшей степени благородный характер.
— Я рыцарь пресвитера Иоанна, — просто сказал Ариэль. Перед таким человеком, как герцог, не имело смысла себя скрывать. — Недавно прибыл из царства пресвитера и пока… ничего тут у вас не понимаю.
Герцог немного помолчал, загадочно улыбаясь, а потом сказал:
— Я всегда знал, что рассказы о царстве пресвитера Иоанна — правда, во всяком случае правдой является духовная сердцевина этих рассказов, если её очистить от фантастической шелухи. Не могли бы вы, любезный Ариэль, рассказать мне о вашем царстве?
Ариэль рассказал в общих чертах о том, как они живут и какие между ними существуют отношения. Герцог слушал очень внимательно, ни разу не перебил и ни разу ничему не удивился. Потом он начал медленно и задумчиво говорить:
— Где-то примерно так я себе всё это и представлял. Вы живёте так, как хотели бы жить мы. И нам, казалось бы, ничего не мешает жить, как вы, но у нас не получается и никогда не получится по причинам, о которых пришлось бы говорить слишком долго. Ваше царство — это наша мечта, дорогой Ариэль.
— То есть вы просто нас выдумали? — рыцарь пресвитера был немного смущён. — Вы хотите сказать, что наш мир не имеет самостоятельного, независимого от вас бытия? Но я кажусь сам себе вполне реальным живым человеком, а не вашей мечтой.
— Конечно, вы вполне реально существуете, мой милый рыцарь. Мечта — не выдумка, а реальность. У нас этого не понимают, но вы-то должны понимать. Но не станете же вы отрицать, что наш мир первичен по отношению к вашему? Из царства пресвитера изгнано всё, что мы хотели бы изгнать из своего мира. Хорошо ли получилось, вот в чём вопрос.