Ариэль, посадив эмира Измаила под замок, ни на один день не забывал о нём, всё хотел поговорить с ним, предложить ему что-то приемлемое, но так и не смог ничего придумать, а потому решил посоветоваться с ним самим.
Когда Ариэль зашёл, Измаил совершал намаз и не обратил ни малейшего внимания на вошедшего. Закончив намаз, он не торопясь свернул молитвенный коврик и только тогда, встав напротив Ариэля, молча, немного иронично посмотрел ему в глаза.
— Если я отпущу тебя, Измаил, что ты будешь делать?
— Отправлюсь на побережье к своим братьям и продолжу вести против вас газават. Пощады вам от меня не будет.
— Значит, вариант освобождения под обещание никогда не воевать против нас ты не готов рассматривать?
— Да неужели ты думаешь, что я прощу вам смерть наших братьев, которых вы сожгли в казармах? Вы злодеи и трусы, которые побоялись сразиться с нами в честном поединке.
— Измаил, ты вроде воин, а не поэт-мечтатель, и ты прекрасно понимаешь, что война — это уничтожение живой силы противника, и уничтожают её теми способами, которые наиболее эффективны. Можно подумать, что ты, имея горстку людей против наших превосходящих сил, не поджёг бы казарму с рыцарями. Твои люди позволили себя сжечь. Чья это проблема?
— Может ты и прав, гяур, да только судьба нам воевать друг с другом. Смерть моих людей в огне прибавляет мне ярости, но и без этого я всё равно воевал бы с вами.
— Ты ведь из местных мусульман, из бывших подданных пресвитера?
— Да, имел несчастье.
— И почему же ты был несчастен? Ты жил согласно шариату, исполнял все предписания ислама, не встречая к этому ни малейших препятствий. Что в твоей жизни было не так?
Измаил расслабленно сел на диван, стоявший в маленькой комнатке вдоль стены. Ариэль сел на другой конец дивана. Оба почувствовали, что им легче будет не смотреть друг на друга. Измаил начал говорить несколько даже мечтательно:
— В той жизни словно не было души. Знаешь, как бывает: всё вроде есть, а вот главного-то и нет. Стремиться совершенно не к чему, мечтать не о чем. Разве это жизнь? Для настоящего мусульманина это не жизнь, а ничтожное прозябание. Неужели кто-то думает, что исполнение норм шариата достаточно для мусульманина?
— А что ещё?
— Бороться! Сражаться на пути Аллаха! Стать шахидом! Вот что такое жизнь! Вот что такое ислам! Если бы ты только знал, как запела моя душа, когда пришли наши братья из-за моря! Я словно был мёртв и воскрес. Я словно впервые увидел яркие краски этого мира. Душа наполнилась такой энергией, что мне в одиночку захотелось броситься на ваши полчища. Да разве ты поймёшь…