В общем, порешили мы с Ильей Николаевичем наведаться туда, но при условии, чтобы он никого не обижал и эмоции свои контролировал. С таким настроением мы и пошли. А дело было к вечеру, рано темнело, но яркий белый снег и ясное звездное небо освещало нам путь и помогло быстро дойти до дома. Хоть ставни и были закрыты, но в щели между ними был виден свет и из трубы уже натопленной печи еще шел дымок.
Илья Николаевич подошел через палисадник к окну, где горел свет и постучал в ставни. Ждать пришлось недолго, и вот заскрипела входная дверь в избу и легкие шаги с той стороны ворот. «Ирина, это я, твой отец, открой, пожалуйста». Скрипнул засов, и дверь мигом открылась, в воротах удивленная Ирина: «Папа, что случилось? Почему вы здесь?» «Пройдем в дом, там поговорим», — был ответ Ильи Николаевича. Дом был поделен на две большие комнаты, все было прибрано, чисто и тепло. Следов Кости я пока не заметил, но когда мы объяснили ей, зачем я приехал к ним, то Ирина замолчала.
«Скажи нам, дочка, где Костя? Ты ведь знаешь. Раз его ищут, то рано или поздно, но все равно найдут. Поэтому скажи, где он?» — заволновался Илья Николаевич. «Я сейчас приду», — ответила Ирина и вышла в сени. Отец хотел за ней, но я его остановил: «Пусть они сами решат».
Прошло где-то четверть часа, и вот слышно, как открылась дверь в избе и не менее двух человек вошли и стали возле порога. Мы не спеша вышли из комнаты к ним. Костя уже был одет по форме, оказалось, он пережидал нас в сарае, но Ирина настояла, что это бесполезно и впереди у них может ничего не сложиться, если он вздумает убегать. «Зачем ты убегаешь?» — Спросил я у Кости, когда мы остались наедине. «Люблю Ирину, у меня больше никого нет», — был ответ. «Так и люби, но бегать-то зачем? Ведь это воинское преступление, тебя посадят». «Не знаю, тянет», — отвечает. «Слабак», — подумал я.
Вот так и закончилась первая самовольная отлучка Константина Б. Конечно, по прибытии со мной в часть его обязаны были наказать, чтоб другим примером не слыл. Его и наказали тем, что перевели в другую часть этого же округа, но теперь гораздо дальше от места призыва, то есть дальше от Ирины. А разлука для того, кто любит, тоже является своеобразным испытанием на прочность. У одних любовь разгорается ярче и выше, а у других она затухает и гаснет.
Кого-то любовь возвышает и окрыляет. Человек, когда влюблен, пишет стихи, сочиняет песни или музыку, совершает подвиг во имя любви. Может быть и Костя, герой моего рассказа, в дальнейшем тоже смог бы совершать что-то возвышенное. Но пока мы видим, что ради своей любви он способен в любой момент покинуть свою воинскую часть, бросить таких же, как он, своих войсковых товарищей. И можно ли нам всем и лично его девушке Ирине надеяться на такого «надежного» защитника Отечества, которому свои интересы дороже и долга, и чести. Ведь, наверное, и ему кто-то из родных или друзей давали напутствие перед службой, что служить нужно честно, от службы не увиливать, тогда тебе и будет почет и Уважение, и любовь от твоей любимой девушки.