— Цифра твоего возраста, 14, меня настолько впечатлила, что я сказал тебе «входи», — проговорил плотник уже своим тихим, естественным голосом. — Я забил 245 гвоздей, но впервые вижу клиента такого возраста.
— Господин плотник, я умоляю вас об исключении, — произнес Ариэль заранее заготовленную фразу.
— Умоляй. Что тебе еще остается? — усмехнулся плотник, прихлебывая отвар жженого риса из плоской чашки.
— Я приехал из Альмерии.
— У вас еще бомбят?
— Редко.
— Как с продуктами?
— Не очень.
— Ты приехал в Барселону поесть?
— Я приехал, чтобы умолять вас об исключении, господин плотник.
— Ты попугай?
— Нет, господин плотник.
— Да, ты не похож на попугая. Скорее на вороненка. Которого засосало в турбину бомбардировщика, а потом выплюнуло.
— Я очень прошу вас. Вот мой гвоздь, вот мои деньги. — Ариэль показал то и другое в обеих руках.
— Ты фокусник?
— Я воин.
— Я вижу твой шрам на нижней скуле. Это пуля? Где тебе так досталось?
— Шрапнель. Под Кадисом.
— Сколько провоевал?
— Полтора года.
— Герой. Но вообще-то война уже окончена.
— Я не воюю больше.
— Слава богу.
Возникла пауза. Ариэль стоял, зажав в правой руке теллуровый гвоздь, а в левой — бумажку в сто тысяч песет.
— Воин, тебе известен плотничий кодекс? — спросил плотник, отхлебнув отвара.
— Я знаю о правиле семнадцати лет.
— Почему же ты пришел?
— Потому что мне больше.
— Ты приложил свою руку. Вот. — Плотник вызвал голограмму руки Ариэля и вместе с ней всю его историю, включая биографию, две детские болезни, два ранения и одну награду. — Тебе четырнадцать.
— Господин плотник, мне больше.
— Тебе четырнадцать.
— Мне двадцать один.
— С чего ты взял?
— Я взрослый.
— Потому что тебя дважды ранило?
— Нет. Потому что я убил девятерых ваххабитов, тяжело ранил четырех и легко — восемнадцать.
— И ты уверен, что от этого твой мозг повзрослел на семь лет?
— Мне двадцать один год, господин плотник.
— Тебе четырнадцать лет, воин.
— Господин плотник, я прошу вас.
— Забить?
— Да.
— Детям до семнадцати лет это кино запрещено.
— Я очень прошу вас.
— Смертность в твоем случае — 52 %. Знаешь это?
— Да.
— Это не для детей.
— Я взрослый, господин плотник, мой мозг выдержит. Поверьте, поверьте мне! Он выдержит, выдержит многое. Он взрослый. Взрослее меня.
— Это ты хорошо сказал.
Снова возникла пауза. Плотник отхлебнул настоя.
— Но кодекс есть кодекс, дружище.
— Господин плотник…
— Нет, дружище. Дело не в тебе и не в твоем трупе, с которым я знаю как поступить. Как и вы, воины, мы, плотники, трупов не боимся. Дело в нашем кодексе.
— Но, господин плотник…
— Приходи, дружище, через три года. И я тебе забью. Со скидкой, как старому клиенту.