В коридорах было свежо. Отделанные пластиком стены, конечно, не были в инее, но и теплыми их не назовешь. Про бетонный пол и речи нет. Хмель, так удачно подлечивший голову сталкеру, начал быстро выветриваться. Кату хотелось экстренно принять внутрь еще грамм двести и лечь спать, хотя и до ночи далеко. Суетный был день, с избытком впечатлений.
– Расскажи, как такую карьеру сделать? – спросил сталкер. – Отец помог?
Консуэло обожгла его взглядом, но промолчала. По пути от столовой, у входа в которую на полу приходил в себя второй патрульный, их хотели арестовать раза три. Зинченко явно поднял на ноги всех подчиненных, при этом сам не показывался. Может, оно и к лучшему. Кат, конечно, растаял при виде любимой девушки, но мог снова сорваться в слабо контролируемую ярость. Он и оружие-то у побежденных не забирал умышленно. Если начнет стрелять, то хана. Или сам с боем уйдет с Базы, или, что вернее, так здесь и останется. Навсегда.
– Дурак ты, Сашка… Ох, и дурак! Ты в драку зачем полез? Фомин только придумал, как тебя вернуть на Базу, чтобы ни у кого претензий не было, а ты… – Девушка махнула рукой.
Они сидели у нее в комнате. Кат осматривался: кучеряво живут офицеры, ничего не скажешь! В лучших традициях неплохих – когда-то – квартир наверху. Уютно и комфортно. А вот эту посуду он даже узнает, он ее и волок однажды, с командой Кима. Кажется, это называется сервиз: когда все разное, тарелки, блюда, но в одном стиле. Точно, их товар. Мебель типовая, еще при отделке Базы поставлена, но в пять раз лучше тех нар и тумбочек, что были в «пионерлагере».
– Я его убью, Суля. Серьезно. Нам с Зинченко вдвоем на планете тесно.
– Ну-ну… А остальные чем виноваты? Патрульные вообще свою службу несли. Долг исполняли.
– Солнце мое! – проникновенно ответил Кат. – Может, хрен с ними со всеми? Расскажи мне, как ты живешь.
– Я? – Консуэло наконец-то посмотрела ему в глаза. – Я работаю. Много работаю. Нам с отцом позарез нужна схема криобанка. Сейчас все упирается в нее.
– А я вот Фомина не понял немного. Смотри, предположим, родит здоровых детей сотня женщин. Пусть двести, не знаю, скольких вы там сагитируете. И что дальше? Ведь мутации в следующем поколении никто не остановит.
– Долго объяснять, Саша. Но пик пройден, по всем расчетам, дальше будут здоровые дети. Новое поколение от этих эмбрионов пойдет. В основном здоровое, все расчеты за то…
Кат окинул комнату взглядом и наткнулся на бутылку, стоявшую в открытом шкафчике. Что-то довоенное, с цветастой этикеткой.