ДА, У ГУСЕВА, ВЕРНЕЕ У ТОГО ЖУЛИКА, (НАВЕРНО, ВРОДЕ ХОРОШАНСКОГО), КОТОРЫЙ ЕМУ ПОКУПАЛ БИЛЕТЫ, УКРАЛИ ВСЕ ДОКУМЕНТЫ ГУСЕВА, ОРДЕНСКУЮ КНИЖКУ И ТРИСТА РУБЛЕЙ. ПОТОМ НАШЛИ ВСЕ ДОКУМЕНТЫ В СКВЕРЕ, А ДЕНЕГ НЕ БЫЛО ПРИ ЭТОМ. НО ВСЕ-ТАКИ ОН УЕХАЛ БЕЗ ДОКУМЕНТОВ, А ИХ НАШЛИ ПОТОМ. ПОЛЯ ХОДИЛА К ИННЕ ИВАНОВНЕ, ПРИШЛА И СКАЗАЛА, ЧТО ЕЙ ДЕЛАЛИ ПЕРЕЛИВАНИЕ КРОВИ (ПО ПОВОДУ ЕЕ ПОСТОЯННОЙ БОЛЕЗНИ) И ЧТО ОНА СЕБЯ ЧУВСТВУЕТ НЕ ОЧЕНЬ ХОРОШО. Я НА СЛЕДУЩЕЕ УТРО (ЭТО БЫЛО ВЧЕРА), ОДЕЛАСЬ КРАСИВЕНЬКО В НОВОЕ ПЛАТЬЕ ПОЛОСАТЕНЬКОЕ, НАПУДРИЛАСЬ, ПОШЛА НА БАЗАР, КУПИЛА ХОРОШЕНЬКИЙ ГЛИНЯННЫЙ КАШПО, НАПОЛНИЛА ЕГО ПЕРСИКАМИ, ПОКРЫЛА РОЗАМИ В ЦВЕТ ГОРШОЧКА И ОТНЕСЛА ИННЕ ИВАНОВНЕ. ПОСИДЕЛА У НЕЕ ЧАСА ПОЛТОРА, ОНА БЫЛА ОЧЕНЬ ДОВОЛЬНА И ПРОСИЛА ПРИХОДИТЬ, НЕ СЧИТАЯСЬ С ТЕМ, ЧТО ЕЙ ТРУДНО ПРИХОДИТЬ КО МНЕ, ОНА ОЧЕНЬ УСТАЕТ. УСЛОВИЛИСЬ, ЧТО НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Я К НЕЙ ПОЗВОНЮ НАСЧЕТ
ПРЕПОДАВАТЕЛЬНИЦЫ ДЛЯ СЕРГЕЯ, КОТОРУЮ ОНА ОЧЕНЬ РЕКОМЕНДУЕТ. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ СЕРГЕЙ В КОРОТКОЕ ВОЗМОЖНО ВРЕМЯ СДАЛ ЭКЗАМЕНЫ ЗА ПРОПУЩЕННЫЙ ГОД. ОДНОМУ ЕМУ БУДЕТ ТРУДНО ЭТО СДЕЛАТЬ. СЕЙЧАС Я ЗВОНИЛА ИННЕ ИВАНОВНЕ, ОНА ПРИДЕТ ЗА МНОЙ СЕГОДНЯ В 10 ЧАСОВ ВЕЧЕРА, И МЫ ПОЙДЕМ ВМЕСТЕ К ПРЕПОДАВАТЕЛЬНИЦЕ. ХОТЕЛА ТЕБЕ НАПИСАТЬ ЧТО-НИБУДЬ СМЕШНОЕ ПРО ОГУРЧИКА, НО У ТЕБЯ ИНОГДА ПРОПАДАЕТ ЧУВСТВО ЮМОРА, ТЫ ВЗОВЬЕШЬСЯ, И ПОЙДЕТ ЧЕРТОВЩИНА. НУ, ЛАДНО, ЛАДНО, ПОШУТИЛА. СИДЕЛИ МЫ КАК-ТО РАЗ ОЧЕНЬ МИЛО ВЕЧЕРОМ ВО ДВОРЕ. ВСЕ ВМЕСТЕ УЖИНАЛИ ЭКСПРОМТОМ, ВСЯКИЙ ПРИНЕС, ЧТО БЫЛО ДОМА, ПОЛУЧИЛОСЬ ОЧЕНЬ СЛАВНО. ПОГОДИНЫ, КАК ТЫ ЗНАЕШЬ, УЕХАЛИ В ТОТ ЖЕ ВЕЧЕР, ЧТО И ТЫ. ОН БЫЛ, ПО-МОЕМУ, ФЕЕРИЧЕСКИ ПЬЯН. ХАЗИН ПРИВЕЗ СВОЮ МАТЬ И СЕСТРУ, – ОНИ ВСЕ НА ОДНО ЛИЦО, ВСЕ ПЕРЕОДЕТЫЕ ХАЗИНЫ.
ДИМОЧКА, МИЛЕНЬКИЙ, ЧТО ТЫ ТАМ ДЕЛАЕШЬ, КАК ИДЕТ РАБОТА? ХОРОШО, ЕСЛИ БЫ БЫЛА КАКАЯ-НИБУДЬ ОКАЗИЯ СЮДА, ЧТОБЫ ТЫ МОГ НАПИСАТЬ ПИСЬМО ОБО ВСЕМ И ВСЯКИЕ НЕЖНОСТИ. Я О ТЕБЕ МНОГО-МНОГО ДУМАЮ ВСЯКИЕ РАЗНОСТИ, НО ВСЕ ОЧЕНЬ ХОРОШО. Я ВСЕ ЖДУ, ЧТО ТЫ ПРИЕДЕШЬ ОПЯТЬ С ТАКИМИ ЖЕ ГОРЯЩИМИ ГЛАЗАМИ И ТАКОЙ ЖЕ УВЕРЕННЫЙ, ТАКОЙ ЖЕ МУЖИК НАСТОЯЩИЙ, КАК ПРОШЛЫЙ РАЗ. НЕПРЕМЕННО.
(От руки.) Ну, душенька моя, целую тебя очень крепко. Веди себя там как я люблю, как будто я рядом. Твоя Тюпа.
Работаешь ли над поэмой?
Е. С. Булгакова – В. А. Луговскому
Москва, 20 июня 1943 года[529]
Мой дорогой, сначала нечто вроде отчета: поездка, прибытие, речи, дела, Пушкин, Москва, люди, выводы.
Дорога прошла даже как-то удивительно легко, я ведь плохо переношу ее вообще. Спутников приятных не было, только соседка, показавшаяся в Ташкенте стервой (молодая, в тюбетейке), оказалась симпатичной. Зато другая, старуха, оборотилась совершенной сволочью. Соседа, развязного молодого человека, сняли через два дня с поезда (замели), так как он ретиво занимался тем, что продавал за деньги чай в большом количестве. Весь вагон одобрил это действие милиции. Ну, а за всем этим, сначала – пустынный Казахстан, богатые станции, на которые население выносит яйца, масло, молоко, простоквашу в большом количестве и очень дешево (первые руб. по 8-ю. Второе – от 350 до 400, и третье – как и яйца, в той же цене), – это специально для Поли справка. Потом с необыкновенным волнением и радостью начинаешь видеть, как зеленеет земля, как покрывается кустиками, кустами, деревьями, рощами, лесами. Вспоминала, конечно, при этом: “А в темных окнах реяли, летели, клонились, кланялись и поднимались снова беспамятные полчища деревьев… ”