– Я уже не так скучаю по ней, – сказал он. – Мне нравится быть с тобой вдвоем. И не надо больше об этом без конца думать. Разве после этого я плохой человек?
Она подавила злобную ухмылку.
– Так нужно – ради нее, ради нас. Хорошо, что мы смогли приспособиться. Но, знаешь, порой у меня возникает чувство, что мы не продвинулись вперед. Иногда даже кажется, что это возвращение в прошлое, туда, где мы уже были раньше.
– И все было потрясающе. Как потрясающе и сейчас. Förälskad[35].
– För alltid[36].
– Отныне и во веки веков.
Они посмотрели друг на друга, мечтательно и удовлетворенно.
В этот момент пропел свою бодрую мелодию мобильный телефон.
– Это мой, – сказал Алекс, оглядываясь по сторонам.
– По-моему, где-то возле двери.
Когда он проходил мимо нее, она шлепнула его по голой заднице.
– Я тебе это припомню.
Алекс нашел на столике у входа свой телефон и посмотрел на входящий номер.
– Слушай, это из «Маршз».
Сюзетта повернулась послушать, что он будет отвечать, на ее лице отразилась озабоченность.
– Надеюсь, у них все хорошо.
– Алло, – сказал он и вернулся обратно к столу. – Да… хорошо.
Он посмотрел на жену и в замешательстве пожал плечами.
– Сказали, что со мной кое-кто желает поговорить.
Он был очень удивлен.
– Ханна?
Алекс посмотрел на Сюзетту вытаращенными глазами.
– Ханна, lilla gumman, это ты? Погоди, я выведу тебя на громкую связь.
Он положил телефон между ними на стол.
– Jag älskar dig, папа. Чтобы ты знал, что это действительно я.
Ее слова звучали идеально, французский акцент исчез, голос был тихий и слабый. Сюзетта подумала не о ведьме, а о воробышке. И не о Мари-Анн.
– Herregud[37]… ни хрена себе… – произнес Алекс.
Они с Сюзеттой уставились друг на друга, в изумлении разинув рты.
– Ханна, девочка моя… – сказала она.
– Здравствуй, мама.
– Ох, Ханна, как же замечательно…
– …как же замечательно тебя слышать.
В глазах Алекса заблестели слезы.
– Я по вам скучаю.
Ее детский голосок в динамике звучал на редкость печально. Но Алекс и Сюзетта, услышав дочь и ее слова, ставшие для них полной неожиданностью, засмеялись.
– Мы тоже по тебе скучаем, lilla gumman, и очень тебя любим.
– Как ты? Много занимаешься в школе?
– Она говорит!
По лицу Алекса было видно, что он испытывает то же головокружение, что и Сюзетта. Чудо. В «Маршз» достучались до Ханны и всего за месяц добились такого прогресса.
– Простите, что я так плохо себя вела.
Теперь наступила очередь Сюзетты разрываться на части. Она никак не ожидала от дочери такого признания. И опять испытала угрызения совести за то, что когда-то увидела в девочке демона, напрочь упустив из виду, что ее плохое поведение могло быть вызвано болезнью. И если бы она стала действовать раньше, может, у них обеих не было бы долгих лет трудностей?