* * *
– Хорошо, – сказали Коричневые Зубы, прочитав ее записку, – это можно сделать.
На Ханне была пижама с роботами. Коричневые Зубы велели ей надеть что-нибудь на ножки, поэтому она напялила три пары носков. Женщина терпеливо ждала, от изумления открыв рот, напоминавший луну, потом протянула ей руку. Девочка взяла ее, предварительно усадив Скога на подушку.
Они прошли мимо череды безмолвных комнат, и в душе Ханны забрезжила надежда, что все умерли, хотя она знала, что детей поменьше просто уложили спать. Коричневые Зубы проводили ее в кабинет и включили свет, от которого они обе прищурились и заморгали испуганными глазами. Женщина села за стол и отыскала папку. Девочка стояла рядом.
– Вот он, – сказала женщина, водя пальцем по странице, – ты просила папин телефон, не так ли?
Ханна кивнула.
Коричневые Зубы сняли трубку и набрали номер.
СЮЗЕТТА
Алекс подтащил ее к краю их изумительного стола, Сюзетта уперлась в него локтями и откинула голову, опьяненная, как всегда, ощущением проникающего в ее лоно члена, которое она любила больше всего на свете. Он вонзился в нее, и ее тело затрепетало от несокрушимой страсти, от его любви, от связывавших их уз. За всю свою жизнь Сюзетта не трахалась ни с одним другим мужчиной и никогда этого не хотела.
Потом голыми они сели за стол и принялись за коробку мороженого с шоколадной помадкой – самую вкусную вещь. Это была спонтанная покупка, и Сюзетта приятно удивилась, что ее желудок от него совсем не расстроился. Сколько лет окружающий мир скукоживался и сокращался, но теперь стал расширяться вновь. На стене за их спинами в хаотичном порядке были развешаны ее рисунки. Алекс взялся их изучать, дожидаясь, когда жена вытащит из шоколадной массы ложку.
– Я приступила к работе над книгой, – сказала она.
– Да?
Теперь была его очередь, и он слизал мороженое с доверху наполненной ложки.
– Это лишь наброски. Причем чуть большего формата, чем изначально задумывалось. Но это определенная тема, – она показала ложкой на цикл видов из дверей, – на некоторых листах угол зрения будет таким, будто подходишь к двери. Потом створка начинает открываться. А на других… – Она задумалась, подыскивая нужное слово. – Получится что-то вроде книжки-раскладушки. Трехмерное представление того, что находится за дверью. Много всякого сюрреализма. Мечты и кошмары. Для контраста я использую несколько фотографий.
– Звучит здорово, просто фантастика. Я догадываюсь, в каком направлении ты движешься.
Сюзетта пожала плечами.
– Это уже кое-что.
Алекс кивнул. Он по-прежнему смотрел на рисунки, но взгляд его был пустой. Она почувствовала, что связь между ними нарушилась, и теперь он мысленно где-то далеко-далеко.