— А теперь — умри, Фракиец! — прокричал враг, занося меч для удара.
— Вслед за тобой! — рыкнул Бесс, перекатом уйдя от клинка в сторону. Второй удар он успел блокировать подхваченными с пола саблями, резко выставив их вперед. Одну он держал обратным хватом, другую — классическим, и пока противник пытался освободить свой клинок из ловушки, вскочил на ноги и, что есть силы, боднул его лбом снизу вверх.
Из разбитого носа Остория побежала кровь. Монстр зарычал, взмахом левой лапы оставляя на незащищенном плече фракийца алые бороздки от когтей. Высвободив свой клинок из захвата, он отпихнул Бесса ногой и… исчез.
Миг воин непонимающе озирался. Рыча в бессильной ярости, он звал Бхагала на бой.
Демон наскочил внезапно, со спины. Но его клинок лишь проскрипел по спинной пластине мускульного торакса фракийца, не причинив тому никакого вреда. Продолжая атаку, монстр крепко схватил противника когтистой лапой за горло в попытке задушить. Но тут в бок демона впилось лезвие махайры, той, которую фракиец держал клинком вниз. Осторий вскрикнул от боли. Хватка его ослабла, пират вывернулся, отделавшись оцарапанным горлом, — и уже сам бросился в яростную атаку.
Несмотря на рану, Осторий искусно отражал махайры Бесса, падающие одна за другой. В бою на мечах он был сильным соперником и в человеческом обличии, но сущность демона наделила его просто сверхъестественной реакцией и быстротой. Однако даже так Осторий не мог дать достойный отпор двум клинкам и отчаянной ярости фракийца, в котором от боли проснулась первобытная сила, не знающая никаких преград. Помимо всего прочего, в движениях и повадках пирата сказывалась превосходная гладиаторская подготовка: клинки в его руках с невероятной скоростью танцевали смертоносный танец, плели серебристую сеть, нанося и отбивая звенящие удары неистовой силы. И Осторий начал пятиться под этим напором.
На помощь префекту снова пришел Бхагал. Теперь демон взял полный контроль над телом римлянина, деформируя облик Остория прямо во время схватки. Несколько едва заметных глазу изменений — и уже не было атлетического тела человека, не было благородного профиля римского префекта. Осталась только черная тень не из этого мира, которая билась против фракийца когтями и клинком, возносилась, хлопая крыльями нетопыря, срывалась вниз с демоническим верещанием и полыхала адским пламенем озлобленных глаз.
Несколько раз от смертельных выпадов демона Бесса спасало лишь непостижимое везение: он был на волосок от гибели, отскакивая от молниеносной спаты в самый последний момент. За свою обширную практику бывший гладиатор сражался с лучшими воинами из разных уголков Ойкумены. Но эта тварь была его самым опасным противником из всех: демон бил не только в его сердце, но и в душу, стараясь задеть его чувства, растоптать и уничтожить его вольный дух. Снова в голове воина зазвучал этот проклятый голос…