—#А я уж тово, думал, вы ни за что не воротитесь,#— проговорил Перхуша в грудь доктора.
Тот по-прежнему тяжело дышал. Потом вдруг сильно заворочался, нажал коленями на Перхушу. За Перхушиной спиной раздался треск: капор лопнул.
—#Эх-ма…#— Перхуша спиной почувствовал трещину.
Доктор перестал ворочаться.
—#Не нашел я пути,#— просипел он севшим голосом.
—#Ясное дело. Завалило.
—#Завалило.
—#И не видать ничего.
—#Не видать…
Помолчали. Лошади быстро успокоились и тоже смолкли. И лишь проказник чалый, забравшись хозяину мордой в рукав, покусывал его за руку.
—#А это… как его…#— силился что-то спросить доктор.
—#Чаво?
—#Лошади твои.
—#Лошади тут, а как же.
—#Они… греют?
—#Греют, барин. И мы их греем. Вместе и согреимсь.
—#Согреемся?
—#Согреимсь.
Доктор помолчал, потом произнес еле слышно:
—#Замерз я. Сильно.
—#Ясное дело.
—#Не помереть бы.
—#Бог даст — не помрете. Скоро рассветет. А там, как развиднеется, полоз починим, да и тронемся. А то и зацепит кто из проезжих.
—#Зацепит?
—#А то как же. Зацепят да подвезут.
—#А тут… ездят?#— сипел доктор.
—#Ездят, как не ездить? Хлебовозы с раннего утра ездят, а как без хлеба? Я в семь уж запрягаю. А в этом вашем Долгом люди-то тоже кушать хочут. Зацепят — да и доедем до Долгого, а как же.
Услышав про Долгое, проваливаясь в сон, доктор с трудом понял, что такое Долгое, но потом вспомнил, что он, доктор Гарин, едет в Долгое, он должен быть там с вакциной, его ждет Зильберштейн, который привил Вакцину-1, а он, Гарин, везет Вакцину-2, такую нужную и важную для пострадавших от боливийской черной. Он вспомнил про свои саквояжи, но тут же вспомнил, что он их, кажется, бросил возле того злополучного снеговика, а может, и не бросил, а подхватил и побежал вместе с ними. «Бросил я их или нет?#— с трудом вспоминал доктор.#— Нет, не бросил, не бросил… Как я мог их бросить? Их никак невозможно бросить…» Он понял, что подхватил их под мышки и побежал вместе с ними, побежал по снегу, по глубокому, густому снегу, побежал, побежал, побежал, а снег уже перестал, а потом и вовсе стал таять, таять, и роща вся залита солнцем, белая березовая роща, роща возле Николаевской церкви, там, где они должны венчаться с Ириной, она ждет его в храме, он идет через рощу, через теплую, даже горячую летнюю рощу, яркая трава облита солнцем, в ней жужжат шмели, стволы берез теплы, они нагреты солнцем, он сует один из саквояжей под мышку и свободной рукой с наслаждением трогает горячие стволы берез, он уже видит церковь, возле нее теснятся экипажи, и даже кто-то на автомобиле, это банкир Горский, кому же еще ездить на автомобиле, он идет, идет, но вдруг земля колышится под ногами, он понимает, что под землей, под этой теплой, летней, рассыпчатой землей проделали ходы зараженные