Стучаться я не стала. Вот еще. Он тоже ко мне, когда в окно влезал, особо разрешения не спрашивал. Вот лучше бы постучала, так как открывшаяся картина мне еще больше настроение подпортила: Дубенков сидел широким столом, мрачно пялясь в какую-то папку, а на его руку всей грудью улеглась фигуристая красотка в форме.
— Девушка, не рекомендую вам этого мужчину. Храпит отвратительно. — Вырвалось у меня, едва я узрела всю картину.
Дубенков поднял на меня взгляд, дернулся в сторону, вскочил с кресла, сбрасывая со своей руки удивленную девицу.
— Света, — рвано и хрипло выдохнул он.
— Что вы себе позволяете? — Возмущенно взвизгнула особь в погонах.
— Карина, выйдите, пожалуйста. — Стальным голосом произнес прижавшийся к стене мужчина.
Девушка удивилась. Я тоже. Никогда не видела весельчака и балагура Дубенкова таким испуганным. Странно это все.
— Но я… — девушка явно не хотела сдаваться.
— Выйдите! — Громко рявкнул нервный товарищ и слегка закашлялся.
Дамочка пулей пролетела мимо меня, пыталась видимо задеть плечом, но я вовремя чуть отступила в сторону, в результате чего она с хрустом врезалась в стоящего за мной подростка. Тот чуть придержал эту неадекватную, отчего та злобно сверкнула глазами и выскочила за дверь.
— Я, пожалуй, тоже в коридоре подожду. — Улыбаясь, пробормотал ушибленный ребенок и сбежал, громко хлопнув дверью.
Я повернулась к вжавшемуся в стену Дубенкову и наставила на него палец.
— Ты! — Кажется, он втиснулся в бетон еще сильнее. — Ты охренел? — Проорала я, возмущаясь ненормальностью сегодняшнего дня.
— Прости! — Как-то сдавленно просипел он, пряча от меня взгляд.
Не поняла. Он меня так боится что ли? Не верю. В два шага преодолела расстояние до Дубенкова, схватила его за уши, повернула лицом к себе и уставилась в распахнутые глаза.
— Ты меня боишься что ли? — Неверяще озвучила я то, что увидела.
— Прости! — Повторил он с мукой в голосе. — Я не хотел.
— Когда не хотят — не встает! — Изрекла я народную мудрость.
— Нет. Я не хотел делать тебе больно. — Он неуверенно поднял руку и ласково провел пальцами по моей щеке.
— А когда ты делал мне больно? — Попыталась вспомнить я, но мне это не удалось. Быть может, я впадаю в маразм уже. Ага, старческий.
— Ну, как? — Вылупился он на меня. — Вон у тебя синяк на щеке. На бедре еще. И на плече.
Я автоматически прикоснулась к бледно зеленому следу недельной давности, отпустив чужое ухо.
— С чего ты взял, что это ты мне их поставил? — Спросила, искренне недоумевая над вывертами мужской психики.
— То есть ты в те два часа, пока я был у Димки, еще с кем-то была? — Потрясенно проорал он и снова закашлялся.