— Вот-вот, будем считать, что я — очень дальний потомок Шивы. — Сантош насмешливо улыбался, хотя ему было совсем не до смеха. Долгие годы никто, кроме жителей Солу Кхумбу, родной деревни оборотней, не знал об этой особенности семьи Пракаш Малла. Теперь, ради спасения почти полусотни больных детей и взрослых, он решился показаться в зверином облике постороннему, враждебно настроенному человеку: — тебе предстоит сыграть роль э-э-э, в общем, доверенного лица. — Не обращая внимания на ошарашенное лицо собеседника, Сантош принялся посвящать его в свой план.
Через час они услыхали громкий голос колдуна, призывающего толпу ждать его и не расходиться. Махендра открыл дверь и пригласил того войти. Бахадур горделиво выпятил грудь и, не спеша, переступил порог дома, а затем направился в кабинет, брезгливо оглядываясь на больных.
Сантош думал о том, что он не ошибся в своей оценке этого человека, когда впервые увидел его. Пусть он и был невысок, как и все непальцы, но гонору и спеси хватило бы на троих. Презрительно выпяченная нижняя губа, холодный, равнодушный взгляд маленьких прищуренных глаз и необъятное туловище с большим колышущимся животом на коротеньких кривоватых ногах. Он разительно отличался от Калана, колдуна Солу Кхумбу, умного, образованного человека. Конечно, Сантош ничего не знал о способностях Бахадура. Далеко не каждый желающий мог стать колдуном. Тот же Калан мог заглядывать в будущее человека и предугадывать грозящее ему несчастье. Он многое знал о травах, произрастающих в Гималаях и умело пользовался своими знаниями, помогая жителям Солу Кхумбу.
Колдун вошёл в комнату и в недоумении остановился: пришлый парень стоял, с головы до ног закутанный в цветастое женское покрывало. Мужчина презрительно фыркнул, но поперхнулся, остановленный его ледяным взглядом. Но его сварливый голос звучал нарочито громко и презрительно: — Ну, и что это должно означать, я вас спрашиваю? Где ваша великая и ужасная тайна?
Сантош торжественно произнёс: — колдун, тебе известно, что могучий и грозный Шива мог принимать облик любого существа, какой пожелает?
— Ну да, так гласят легенды, — Бахадур дёрнул плечом, — но к чему эти разговоры? — он повернулся к юноше: — ты, Махендра, уходи отсюда, если не хочешь гореть на погребальном костре, а ты, — он насмешливо посмотрел на Сантоша, — господин, волен поступать, как пожелаешь. Можешь даже остаться с этими людьми, мы плакать не будем.
— Довольно болтовни, старик! — Сантош движением плеч скинул покрывало и опустился на четвереньки. Колдун, остолбенев, смотрел на голого мужика. Внезапно у того судорога смяла тело, из человеческого ещё рта высунулись большие белые клыки, кожа выстрелила пучками серовато-белой шерсти, которая становилась всё гуще. Громадные когти появились на руках и ногах, которые тут же стали лапами. Сантош не любил оборачиваться на глазах даже близких людей, слишком неприятное это было зрелище. Но здесь особый случай, колдуна необходимо напугать. Правда, вместе с Бахадуром испугался до потери речи и Махендра, с ужасом глядящий на громадного снежного барса, скалящего клыки и гневно хлещущего себя по бокам хвостом.