Тяжелое деревянное ведро было слишком большим для меня, и пока шла до озера, думала о том, что воды наберу только половинку. Чтобы не надорваться. Оставила на льду ведро, подхватила стоявший у деревца, на виду ломик — пробить свежий лед. Обстучала полынью по краю, поддела льдинку ломиком, нажала и вытолкнула из воды. Вернулась за ведром, подошла к краю и обмерла…
Сбоку из-подо льда выплывало мертвое человеческое тело. Мужское тело, легко одетое в светлую рубаху. Я видела его только до пояса. И замерев, смотрела, как утопленника начинает затягивать под лед по другую сторону полыньи… Вдруг как проснулась — опомнилась. Успела ухватить за широкий рукав и подтащить за руку ближе к себе. Из воды показались длинные седые волосы, поплыли, заколыхались — мужик всплыл спиной кверху. Отпустила мокрый рукав, и рука тяжело упала на лед. Я осторожно уложила на нее тяжелый ломик — он не даст телу опять уйти под воду.
Развернулась и, подхватив пустое ведро, пошла к дому. Сейчас я все сделала как должно — этот человек дорог кому-то, его будут искать, а может и уже ищут. И что-то подсказывало, что это не случайный прохожий, а тот самый ведун — добрая душа, к которому я шла за помощью. А получилось так, что сама помогла ему — не исчезнуть без следа, найти положенное отжившему человеку пристанище в твердой земле.
Как случилось с ним то, что случилось, не стоило и гадать. Я очень надеялась на его помощь, но он не был единственным человеком, который мог ее оказать. Конечно же, я разволновалась, но его не было так уж сильно жаль — до отчаянья. Смерть незнакомого человека не сравнить с теми потерями, которые я узнала до этого. Жаль было, что так случилось с ним, неприятно, что именно мне пришлось найти его. Но переживать и плакать из-за гибели пусть даже очень хорошего, но совсем чужого мне человека я не собиралась.
Черпать воду из полыньи рядом с ним, понятное дело, не стала. Поэтому, не доходя до избы, плотно натоптала в ведро чистого снега. Он плохо утоляет жажду, но совсем без воды нельзя. А мне придется задержаться здесь малое время, хотя бы до утра. Потому что сейчас день перевалил на вторую свою половину, и выходить на тракт я уже не рискну. Может случиться так, что и не проедет больше никто по нему до самой ночи. Замерзну тогда, не дойду сама. Вспомнилась мама, какой ее принесли домой — сжавшуюся в твердый комочек, со льдом, застывшим в глазницах… Заночую здесь, а утром уйду за помощью. Пусть выручают ведуна из воды сильные мужики — я одна с этим не справлюсь.
Вошла в дом, поставила ведро на припечек, чтобы снег таял. Подбросила в весело гудящую печку дров. Попробовала ладонью печную стенку — уже теплая, но еще не горячая. Надо бы потом еще подбросить поленцев, чтобы на ночь хорошо прогреть избушку. Вот только выйти за ними нужно было на улицу. Дровник обычно устраивали рядом с домом, и я открыла дверь, чтобы пойти поискать его. И глаза полезли на лоб… волосы приподняли легкий плат над головой — к дому по натоптанной тропе тяжкой поступью приближался утопленник…