— Так вот почему весь пол словно сделан из черного стекла, — догадалась Лисса и поежилась: не хотелось бы наступить ногой в такой цветочек. Но как-то эту мясорубку, точнее, молнебойню, надо было пройти. Она снова и снова приводила в действие ловушку, вглядываясь в фиолетовое мерцание, до зайчиков в глазах. Просить подсказку у голосов не хотелось. Стоит лишь позвать, и потом их из головы не выгонишь… Нет, лучше она сама. Молнии били не хаотично. В их ударах прослеживалась какая-то последовательность. Ещё бы понять, какая? А что, если вспомнить уроки музыки, и попытаться поймать ритм.
Да, музыка — страшная сила. Иначе с чего бы Чипу отодвигаться от неё, как только она начала напевать себе под нос простую детскую песенку. Да и все остальные странно косятся, будто никогда не видели поющих девушек. Хм, нет, не то. Может, что-то классическое? Ну, найдет она ритм, и что дальше? Как проходить? А как еще двигаются под музыку? Танцуют, конечно! Вот оно! Нет, это явно что-то очень старое и простое. Никакой современности.
Лисса повернулась к командиру: «Простите, вы танцуете?»
Ух, ты! Неужели ей удалось согнать с его лица это вечное выражение невозмутимого всезнайства! Но нет, не отвертишься. Танцевать все равно придется. Право первой проверить свою собственную догадку, она не отдаст никому.
Не сплоховал, быстро пришел в себя. Нежно сжал ее ладошку одной рукой, второй крепко прижал к себе: «Что желает танцевать, госпожа?»
— Вальс!
И вот пара движется в ритме вальса среди фиолетовых разрядов молний. Это танец тишины, где слышна единственная музыка — музыка смерти. Два шага, поворот, под ноги лучше не смотреть, и не глядя, ощущаешь нестерпимый жар от расцветающего рядом цветка. Вспышка — справа, два шага — поворот, вспышка — сзади, два шага — поворот, молнии бьют, кажется, уже со всех сторон. Но танцующие словно не замечают их ударов. Они целиком и полностью поглощены танцем. Музыка звучит в их сердцах, а глаза неотрывно смотрят друг на друга, словно видя впервые. И нечто большее, чем танец связывает их в этот момент.
— Эх, какая красивая пара! — восхищенно бормочет Троха.
— Не мели языком, — обрывает его Кныш, — наш командир стоек, как ядро кометы. Еще ни одна команда не взяла его крейсер на абордаж.
— Ну, наша девочка, тоже не из хрусталя сделана. Характер — кремень. Так что мы еще посмотрим, кто кого на абордаж брать будет, — не уступал ему Троха.
— Отставить болтовню. Они дошли. Теперь наша очередь. — Тут же взял на себя руководство Старк. — Ну-ка, ребятки, быстренько подняли руки, кто умеет такие же кренделя выписывать?