— Мышей они здесь едят, что ли?
Анна раздраженно захлопнула дверцу. Полки и шкафчики были так же пусты, лишь половину одной из полок занимали круглые печенья с отвратительным ванильно-содовым вкусом, упаковки макарон и риса, чай в пакетиках, соль — вот и все кухонное богатство.
Думать о скудности бытия было некогда. Гости, конечно, не ее, но они пришли в ее дом. Анна замерла, переваривая внезапную мысль. Как же быстро она свыклась с идеей, что дом — ее собственность. Странная, полная непонятностей и пугающих вещей, но собственность.
— И куда ты направилась? — догнал ее полный иронии вопрос Павла. Этого вопроса она ждала, потому бросила на ходу, не останавливаясь.
— Я в тюрьме и не могу ходить, куда хочу?
— Можешь, — не согласился с ней маг, пристраиваясь рядом, — но в моей компании.
— Вот как! — она все же остановилась, посмотрела на него. Красивый, но не слащавой красотой обложечных мальчиков, а настоящей, чуть грубоватой, с квадратным волевым подбородком, прямым носом и жестким взглядом черных глаз. — В туалет ты тоже мне компанию составлять будешь?
Грубо, конечно, но сегодняшние события как-то пошатнули ее воспитание. Или это присутствие мага так на нее влияет, что вместо принцессы все время пытается занять трон ее тела хулиганистая пацанка.
Нарвалась! Лицо Павла закаменело.
— Если вынудишь — буду.
Все понятно. Это Арвель может позволить себе быть добрым, а вот Павлу не обязательно. Его задача проста — Хозяйка должна быть живой, здоровой и, желательно, но не обязательно, в здравом уме и рассудке.
— Тогда идешь ты.
Она всунула в руки удивленного мужчины кошелек и список, который быстро набросала на кухне.
— Что это?
Его растерянность приятно согрела сердце, прогоняя обиду. Н-да, редко какой мужчина не пасует перед подобной задачей. Сам виноват, нечего было цепляться. Хранитель тела выискался, понимаешь…
— Это нужно купить, — медленно, словно маленькому, принялась объяснять она, — вот тут деньги, должно хватить. Если что-то не найдешь, спросишь у продавцов. Это такие тети…
— Я знаю, кто это, — перебил ее Павел, поняв, что над ним издеваются, — деньги оставь себе.
Положил кошелек на подоконник, крутанулся на каблуках, махнув зачем-то стене сбоку от нее, и ушел в коридор порталов.
Совесть шепнула было, что она не права, но Аня отмахнулась — размышлять было некогда, и вернулась на кухню.
— Так, — громко озвучила она свои планы. Кухня ответила недобрым молчанием. Готовить здесь явно не любили, как и убирать за собой.
Ничего, мы это быстро исправим, думала Анна, повязывая фартук. Не то чтобы она сама любила готовить, но гости — это святое. А голодный гость в доме — вопиющее нарушение всех правил гостеприимства.