Более-менее всё подуспокоилось к 1834 году. Поляки двинулись кто в Европу, кто в Сибирь. А я, уже здравомыслящий семилетка, направленный строгим родителем на морскую стезю, вовсю использовал приказ императора снабдить сына огромным глобусом и наиподробнейшими картами земного шара, а такожс Российской империи. Капитан первого ранга Федор Литке, рассказав великому князю Константину о своих путешествиях и начертив их на картах, ошарашено смотрел, как малолетка царевич увлечённо прорисовывает Северный морской путь и предлагает устроить промежуточный порт в устье Енисея, где бы могли зимовать корабли, пробивающиеся на Аляску и Камчатку через льды и торосы.
После таких занятий каперанг галопом нёсся к императору, докладывая о гениальности будущего генерал-адмирала Российского флота и прося профинансировать северные экспедиции. Государь несколько раз захаживал на занятия, принимал живейшее участие в беседах и досрочно произвёл Фёдора Петровича в контр-адмиралы. Кстати, Пушкин, раз или два в месяц бывал во дворце как учитель словесности, со слезой слушал свои стихи в моём прочтении, особенно умилялся классик детской архисерьёзной декламацией «Евгения Онегина». Однажды Александр Сергеевич привёл робкого юношу, оказавшегося Петром Ершовым. Автор «Конька Горбунка» презентовал свежую, с пылу с жару, прямиком из типографии книгу. Вообще, после сведения знакомства с Пушкиным и великий князь Константин Николаевич имеет обыкновение громогласно спрашивать у придворных дам и офицеров гвардии, какие стихи Пушкина те знают, и просил почитать, изрядно увеличило продажи книг Александра Сергеевича. Кто ж хотел быть принародно оконфужен чудо-ребёнком в ранге царевича? Покупали, читали и заучивали. Анекдот о бравом полковнике, молодцевато ответствовавшем малолетнему Косте, дескать, стихов не знает, книг не читает, ибо видит своё предназначение в служении престолу и получившему в ответ: «Как же так, господин полковник. О чём вы тогда с дамами разговариваете? О лошадях?»…
Вояку, которого едва не хватил удар, я тут же одарил томиком Пушкина и напросился в его полк, почитать господам офицерам стихи «великого российского поэта». Император, сначала обозлившийся на выходку второго сына, неожиданно сменил гнев на милость и добро на «выезд в войска» дал.
Успех был невероятный. Офицеры (и юные и в годах) выходили после общения с великим князем с квадратными глазами. Ещё бы. Первым делом поздоровавшись, семилетка царевич раскатал большую карту Российской империи и прочитал лекцию о том, как трудно оборонять страну с такими протяжёнными границами, о важности хороших дорог внутри империи, по которым будут перебрасываться подкрепления. Засим великий князь подкрепил речь зачтением отрывка из чернового наброска Пушкина, презентованного своему воспитаннику, про царя Дадона и золотого петушка. Петушок в пояснениях Костика был лазутчиком узнававшим планы врага, что позволяло вовремя выставить заслоны на пути неприятеля. Затем, для усиления эффекта ошарашенные вояки заслушали отрывок из «Полтавы», красочно описывающий сражение и триумф Петра и получили в подарок от Константина по томику «Полтавы».