Переместились в кабинет, где я не часто, но всё ж таки бывал, решал вопросы, возникающие в старой столице. Прошедший вперёд прапорщик Задереев. то ли адъютант, то ли секретарь, а скорее — телохранитель, уже затеплил свечи. Два фельдфебеля лейб-гвардии Финляндского полка, изрядно поколесившие со мной по свету и являющиеся чистыми телохранителями, расположились у двери.
— Граф, а вы вино пьёте?
— Простите, ваше императорское вы…
— Полно. Лев Николаевич, вы примерно моих лет. давайте по имени отчеству, ну а ежели потом на брудершафт дербалызнем, то и на ты перейдём, почему и нет?
Автор «Льва и собачки» смотрел на великого князя и благоговейно и одновременно с тем — испуганно. После бокала красного Толстой немного подуспокоился и начал более-менее связно отвечать.
Оказалось, что помимо самообразования, игры в карты и намерения поступить в университет Лев Николаевич вёл дневник и немного учительствовал в школе для детишек крестьянских, им же и организованной.
— Это так мило, — только и смог произнести ошарашенный великий князь, — а вы бы попробовали, граф. Написали несколько рассказов о крестьянских детях, их жизни нелёгкой, тяге к образованию. Как вам сюжет — крестьянский мальчуган пяти лет по имени Филипок не по годам смышлён, но в школу его старший брат не берёт — мал ещё. Но Филипок тайком пробирается в школу, показывает строгому, но доброму учителю знание нескольких букв и зачисляется в класс. Вам то. граф, со знанием деревенской жизни сам Бог велел заняться литературой. Пишите. Лев Николаевич, пишите.
— Ваше высочество. Если вы скажете, то я конечно… Ваши стихи, песни, они гениальны… И если вы находите, что у меня есть некоторые способности…
— Есть. Есть у вас способности, Лев Николаевич! Ежели б вы не разбрасывались, сосредоточились на литературе. Дайте слово, что прекратите играть, и начните, начните писательский труд с небольших рассказов о деревенской жизни. О крестьянском труде, о нелёгкой доле земледельца. В моих газетах «Русская Америка», «Русская Калифорния» не хватает рассказов из жизни российской деревни. А переселенцы, они ведь хотят знать, как живут их соседи, оставшиеся в родных краях, у дедовых могил.
— Хорошо, ваше высочество, я постараюсь. Но что вы хотели узнать по Ясной Поляне?
— По имению вашему есть задумка выкупить его за хорошую цену. И устроить там (господи, помоги придумать быстро хоть что-нибудь) устроить там школу для переселенцев в Русскую Америку.
— Как интересно, — Толстой застеснялся, — я же, ваше высочество, тоже собирался ехать в Калифорнию, язык учил.