Проектирование эволюционировало от конструирования объектов, как физических, так и нематериальных, через системное проектирование к проектированию сложных адаптирующихся систем. Эволюция также меняет роль дизайнеров-проектировщиков: теперь они не столько лица, на волю которых отдано центральное планирование, сколько участники систем, в которых работают. Это фундаментальный сдвиг, и он требует нового набора ценностей.
Сегодня многие проектировщики работают на компании или правительственные ведомства, разрабатывая продукты и системы с главной целью — обеспечить эффективное функционирование общества. Однако в объем этих работ не входят (и никого не заботят) системы, выходящие за рамки наших корпоративных или государственных потребностей. Подобные системы, испытывающие прискорбный недостаток внимания (например, микробная система), всегда создавали и продолжают создавать значительные проблемы для проектировщиков.
Профессора MIT Нери Оксман и Миджин Юн читают популярный курс под названием Design Across Scales («Шкалы проектирования»), в котором рассматривают проектирование в разных «масштабах» — от микробиологии до астрофизики. Хотя проектировщики и ученые неспособны предсказывать результаты функционирования сложных самоадаптирующихся систем, особенно во всех шкалах, все же возможно воспринять, осмыслить и принять ответственность за наше вмешательство в рамках систем по отдельности. Это было бы проектирование намного лучше такого, чей исход мы не можем полностью контролировать, — сродни скорее рождению ребенка, на развитие которого мы можем оказывать влияние, чем конструированию робота или автомобиля.
Пример такого проектирования представляет работа профессора Media Lab Кевина Эсвельта, который называет себя «эволюционным скульптором». Он ищет способы редактирования геномов в популяциях организмов — например, грызунов, которые переносят болезнь Лайма, и москитов — носителей малярии, — чтобы придать им сопротивляемость к патогенам. Существует особая технология — генный драйв (метод, нацеленный на быстрое распространение целевого гена в популяции) CRISPR. Это вид генной инженерии, при котором организмы-носители, будучи помещены в природные условия, а также их потомство и потомство их потомства наследуют одинаковые альтерации, в потенциале давая нам возможность искоренить малярию, болезнь Лайма и другие трансмиссивные и паразитические заболевания. В фокусе исследований Эсвельта — не редактирование генома и не конкретный организм, но экосистема в целом, включая нашу систему здравоохранения, биосферу, общество и способность размышлять о вмешательствах подобного рода.