– Все русские последнее время напоминают мне вот этих «злоумышленников». Они разбирают пути, не ведая, что по этим путям должна пробежать судьба их нации…
На станции Сорока была подготовлена встреча. Сам исправник поднес Дю-Кастелю хлеб с солью. Почтенно стояли старики поморы, впереди них – бабы, в шелковых платках, из-под которых глядели кокошники, унизанные жемчугом. И щелкали семечки.
– Здорово, бабы! – с ходу рявкнул на них Дю-Кастель.
– Мы тебе не бабы, – отвечали сорокские, – мы честные мужние женщины. А сам ты есть мужик неотесанный…
– Что они говорят мне? – нахмурился Дю-Кастель.
– Русские бабы болтливы, – увильнул Небольсин от ответа.
Но бабы, поводя круглыми боками, уже удалялись по тропинке в гору, где стояла их Сорока, – такие торжественные и независимые… Вслед за ними лениво брели, покуривая и судача, мужики-поморы…
Стараясь больше не разговаривать, они доехали до Петрозаводска, и здесь Небольсин решил распрощаться (так и не добравшись до Званки). Дю-Кастель захлопнул свой проклятый блокнот.
– Предупреждаю, – заявил искренне. – Отзыв мой о дороге будет отвратителен. Эксплуатация безобразная! Мы, союзники, должны вмешаться. Я видел только шпалы, только рельсы, по которым катились только вагоны, но я не увидел магистрали – в том значении, как принято понимать это. Именно в таком тоне я и буду докладывать генералу Всеволожскому, который заведует в вашей стране военными сообщениями…
Грустный и удрученный, Небольсин остался стоять на перроне. Если бы доехать до Званки, там и Петроград рядом. Санкт-Петербург! – колыбель его жизни, где на Фурштадтской еще сохранилась старая квартира, наверняка не топленная, с книгами и удобной мебелью в полосатом тике. А вечером, завернувшись в шубы, мчаться в санях на Ковенский переулок, где поджидает она…
Небольсин навестил Буланова – потрепанного бюрократа-путейца, начальника Петрозаводского узла и вокзала.
– Яков Петрович, выручите. Десять бутылок мартеля – ваши! Буланов сразу начал проявлять волнение, свойственное всем алкоголикам перед близкой выпивкой:
– Десять? Ах, такая роскошь по нашим временам… Вы, мурманские, просто персики, а не люди. Давайте, куда вам надо?
– Соедините: Петроград, семьдесят восемь – пятьдесят шесть, Ядвига Сасская-Лобаржевская.
– Тьфу, гадость! – честно отреагировал Буланов. – До чего же я ненавижу этих полячишек и жидов.. – Но все же соединил Небольсина с Петроградом.
Прислонив к уху трубку, Аркадий Константинович с трудом сдерживал нетерпение. Он так все ясно представлял… Вот разлетаются белые двери ее комнаты, она пройдет, стройная, вся обструеиная шелками японского халата с чудовищными драконами…