– Николай Иванович, – заговорил лейтенант напористо, – я прибыл с Мурмана… Главнамур предлагает вам занять место технического инструктора при вооруженных силах.
– Мне? Лейб-гусару? И… техника?
– Ах, ваше превосходительство, – сказал Басалаго, – не все ли вам равно, как вас будут называть! У вас не будет ни техники, ни кавалерии. Вам предоставляется возможность снова обрести положение. Мундир. Чинопочитание. Даже погоны!
– Голубчик! – удивился Звегинцев. – Да уж не с луны ли вы свалились? Откуда все это теперь в России?
– Все это скоро будет на Мурмане.
Звегинцев с тоской осмотрел свои шифоньеры.
– Вагон дадите? – осведомился деловито.
– Никаких вагонов. Добирайтесь до нас сами. Не афишируя. Приедете на место – все будет.
Звегинцев неожиданно рассмеялся.
– А вот, кстати, новенький анекдот о Троцком.
– Извините, – заявил Басалаго, – но я антисоветских анекдотов не слушаю. И вам не советую рассказывать.
– Но почему же? Такой остроумный…
– Вот именно. Ибо существует ВЧК, и нам совсем невыгодно, чтобы вас посадили до того, как вы переберетесь к нам. Приезжайте на Мурман и все анекдоты привезите с собой.
Звегинцев долго молчал.
– А как с восстановлением монархии? Что-нибудь слышно?
– Нет. На Мурмане мы вам царя не обещаем.
– А что же будет?
– Крепкая власть. Наша. И – союзники. Мы лишь звено в длинной цепочке взрывов, которые потрясут и угробят большевистскую власть. Но это звено очень сильное. Оно сомкнет единый фронт с Сибирью…
Звегинцев выпрямился и вдруг засмущался:
– Один вопрос… нескромный… о командировочных. Мне, поверьте, даже не на что купить билет до Мурманска.
– Деньги? Но сейчас уже не покупают билетов.
– Не ехать же мне… генералу… зайцем!
– Ваше превосходительство, только зайцем и можно сейчас доехать. Бумаги для печатания билетов давно нет. Да и появись эти билеты в кассе – их никто уже не станет покупать.
– Значит, зайцем? – задумался Звегинцев.
– Да. Сядьте в вагон и не выходите, иначе ваше место займут другие. Терпеливо ждите, когда вагон тронется. Будьте осторожны до Званки, в Петрозаводске вас уже будет ждать начальник вокзала Буланов, в Кеми британский консул Тикстон встретит как друга и снабдит всем необходимым. В Мурманске же вас ждет жизнь, отличная от этой. Мы вас не уплотним, а даже расширим…
– И все это оставить? – Звегинцев развел руками.
– Так и оставьте.
– Но… пропадет. Растащат! А на этом вот стульчике, на котором сейчас сидите вы, сиживала когда-то сама княгиня Чарторыжская, урожденная фон Флемминг, мать знаменитого князя Адама Чарторыжского, сподвижника молодых лет Александра Первого.