– И мы как такие пары?
– Похоже на то.
– Я не хочу такой жизни. Я хочу любви. Это единственное, чего не было в моих романах. А у нас с ним все подвязано на крючках, под которыми подписи: «Ребенок», «Долг», «Деньги», «Комфорт», «Дружба», «Танго», «Принципы».
– Поэтому ты должна от него уйти весной, как и обещала. И приготовиться к тому, что он не будет отпускать.
– Я уже отказывалась от сладкой жизни без любви, надеюсь, Бог пошлет мне силы и в этот раз.
– Ты отказывалась от близкого человека, готового ради тебя на все, если сейчас говоришь о Вадиме. Ты отказалась позволять себя любить. Ты отказалась от партнера, с которым могла бы многого добиться. Но ты не отказывалась от ребенка, а это очень сильный магнит. Даже не твой. Я вижу, что у тебя с этим мальчиком крепкая связь. Он тебя выбрал. Не Юра, а он. С Вадимом у тебя не было детей, не было дома. Ты не была с ним реализована как женщина, хотя и сейчас ты реализуешься скорее как мать. Может, как организатор, если на тебе дом, быт и ваше общее время. Но женщина в тебе до сих пор спит. Если Юра ее не разбудит, если ты не дашь ему ее разбудить, она и будет спать, – уточнила Вика. – Но даже если между вами ничего не произойдет и ты будешь умничкой еще полгода – все равно будь готова, что будет очень тяжело рвать с ними. Ты влипла, и ты это понимаешь, и поэтому ты боишься. Но уже поздно.
– Не нужно было переезжать к ним?
– Не нужно было соглашаться присматривать за Мишей! Хотя если так рассуждать, то не нужно было гулять с Хорошо в том парке. Вот теперь я буду всех предупреждать: остерегайтесь дружелюбных незнакомых детей!
Мы засмеялись. Она попробовала пасту под соусом карбонара, похвалила местного повара и продолжила:
– Я понимаю, что рисковать ребенком ради слабого утешения в объятиях Юры ты не намерена, и правильно делаешь.
– Ну я бы не стала настолько преуменьшать его способности.
– Ты что-то эдакое в нем подозреваешь? Он не производит впечатления страстной натуры.
– Я с ним танцевала.
– М-м-м. Приведешь на милонгу, дашь попробовать?
– Да я что? Он не пойдет. Он дикий.
– Он дикий, жесткий, надменный, и он может оказаться тоталитарным лидером в постели.
– Не искушай меня.
– А я искушаю, да? У тебя глаза горят, если уж хочешь откровенности. И если хочешь скрывать это от других, то поменьше вспоминай его при девочках.
– А ты думаешь, почему я так и делаю? Вика, я не хочу пробовать именно из-за Миши, но не только. Как правильно сказал его друг Олег…
– Кто такой?
– Такой… Он его лучший друг, и на этом можно заканчивать его обсуждать. Но он правильно заметил, что я боюсь себя потерять. Мне кажется, что с Юрой и благодаря ему я стала к себе ближе. Но я боюсь, что если сильно приближусь к нему, я себя потеряю. Я сейчас чувствую в себе силу и уверенность, пропали истерики, сомнения в будущем, самокопание, страхи. Но я боюсь, что все это вернется в тройном размере, если я совершу какую-то ошибку. Если я буду неблагодарной и вместо того, чтобы сказать спасибо Богу за то, что он мне его послал как друга, как помощника, как проводника, – я захочу большего. Это как схитрить и, получив золотую рыбку, пожелать, чтобы она осталась у тебя в рабстве на всю жизнь.