– Очень узкая кровать, – ответил он.
– Так темно… Я сейчас полежу и перевернусь опять, хорошо?
– А потом еще раз сорок так сделаешь.
– Я так сплю?
– Даже удивительно. С одной стороны, ты спишь беспокойно и вертишься, с другой – очень крепко, и тебя не разбудишь. Не понимаю, как ты соединяешь такие несовместимые стили сна?
– Стили сна? – я тихо засмеялась. – Не знала, что такие существуют. Ты что, приходишь ко мне ночью и наблюдаешь за мной?
– Ты же раньше засыпала в общей комнате.
– А у тебя какой стиль?
– Я думаю, что если бы мы всю жизнь проспали вместе, ты бы все равно не заметила… У меня поверхностный сон, я постоянно просыпаюсь, прислушиваюсь к Мише, к шорохам в доме.
– Так нельзя! Как ты сегодня уснешь?
– Шансы сводятся к нулю.
– Я постараюсь вести себя тихонько.
– Лучше бы ты болтала что-то. Но нет, конечно, спи.
– Почему мне лучше болтать?
– Тишина мешает мне отвлекаться.
– От чего?
– От мыслей.
– О чем? Ты переживаешь, что одежда не высохнет?
– Надеюсь, высохнет.
– А что тогда? Не знаешь, как мы выберемся отсюда?
– Спи.
– Ты сердишься на меня? Из-за меня мы сегодня оказались в такой ситуации…
– Не сегодня, а всегда. Не сержусь. Спи.
Я закрыла глаза. Открыла. Повернула голову к Мише. Я его не видела, но слышала его дыхание. Протянула руку, между мной и мальчиком было сантиметров двадцать, мы с Юрой лежали теснее друг к другу. Но Мишка точно проснется, если я подвинусь к нему. Дождь прекратился. Тоже мне, друг называется… Хотя он ничего мне не обещал. Стало совсем тихо. Было слышно, как горит огонь. Одна шумная стихия уступила место другой – тихой, но очень сильной.
– Почему так темно? Здесь же есть окно. Правда, оно в другой части комнаты, но…
– Во-первых, оно далеко. И потом – тучи заволокли небо. Нет никаких светил. И возле дома нет фонаря, помнишь?
– Да.
Я слышала, как дышит ребенок слева от меня. Я слышала, как дышит мужчина справа и вверху. Я так не могу спать.
– Ложись, Юр.
Я резко развернулась на правую сторону. Автоматически, ведь я так еще не лежала. До меня сразу дошло, что моя грудь в опасной близости от него, а положить между нами одеяло было невыполнимой затеей. Оно было грубое и толстое. В такую щель, какая была между мной и Юрой, оно не пролезет, и я не прикроюсь.
Я вернулась в первоначальное положение, на левый бок. Я не умела лежать спокойно во сне, сказал Юра? Я не умею спокойно засыпать! Я не предупреждала о своих маневрах, и он не успел поменять положение, лежал на боку. Я почувствовала его возбуждение. Он уперся в меня. Вернее, я уперлась в него, когда перевернулась. Недавно на этом месте лежала я, а Юра обнимал меня ногами. Теперь я не могла к нему прижаться. Я и не собиралась. Я замерла.