– Как будто и не мы… – сказала я.
– Почему же? Ты что, позировала? Ты видела, как она нас снимает?
– Нет…
– Это мы.
Мы были влюбленными. Мои глаза сияли, я смотрела на него, когда он, что-то рассказывая, раскачивал Мишу. Он смеялся над тем, что говорила я. Его глаза, мои губы, его руки, наши позы… на каждом снимке – мы рядом, даже там, где явно было место для того, чтобы сесть, встать, пойти, в каждом чувствовался нерв. Я пыталась понять, когда этих двоих так запечатлели и как так произошло, что они стали нами? Я вспомнила день и вспомнила, что чувствовала себя хорошо, свободно, уютно, я чувствовала себя, как всегда! Мы давно такие, это очевидно! Этого уже вообще не скрыть, а я одна, получается, прячусь от правды? В своих попытках сбежать от иллюзий я запуталась в таком лабиринте выстроенных собою версий, что…
– Я боюсь того, что ты думаешь… – тихий Юрин голос вывел меня из оцепенения.
Я вопросительно посмотрела на него. Он не стоял надо мной и столом и не рассматривал фото на экране, он сидел рядом и с тревогой смотрел на меня.
– Маричка, у тебя на лице написан такой ужас…
– Это… нет, это не ужас! Просто… Юра, тебя не шокируют эти фото? Они, конечно, красивые, и мы красивые… но…
– Но они откровенны, да? Тебе это не нравится?
– Я не думала, что со стороны это настолько откровенно выглядит.
Юра не выглядел удивленным. Он знает о нас и ждет, когда я пойму.
– Произошло что-то важное, а я этого не знаю. Со мной произошло, а я…
– А ты этого не чувствуешь? – закончил он за меня.
– Не знаю… я не понимаю, что чувствую, но… мы с тобой были никем друг другу, так далеки, так одиноки и так самодостаточны… – Мне не хватало воздуха. – Мы были друзьями, мы были родителями, мы были партнерами на танцполе, у нас было много статусов, но я сейчас вижу этот, и я не уверена, что я так себя чувствую.
– Кажется, у тебя опять начинается приступ паники, – сказал он упавшим голосом.
Я прислушалась к себе. Мне было тяжело дышать, но я не чувствовала себя в темноте. Я чувствовала, мой фонарик рядом. Я заставила себя успокоиться.
– Не обращай внимания, – выдохнула я и улыбнулась. – Все хорошо. Я… скажу честно, я немного испугалась, потому что на своих свадебных фото я тоже очень счастливая, и меня это всегда ставило в тупик. Потому что я такой себя там не чувствовала…
– И когда ты увидела наши фото, то решила, что опять угодила в капкан?
– Может, но разница в том, что я именно такой сегодня и была. Такой, как на снимках. Это, наверное, в моей жизни первые правдивые фотографии. Я улыбаюсь на всех утренниках и школьных фото, хотя я помню, как до и после них рыдала от шуток мальчиков или неудобного платья, или… И так всегда было. Я с удовольствием позирую и за широкой улыбкой прячу то, что внутри. Про мои многочисленные стенд-апы и появления в кадре я вообще молчу. Меня там и близко не было… Я вот только сейчас поняла, что после развода не фотографировалась и меньше всего после увольнения я скучаю по своему лицу на экране и в промосессиях компании. Ты понимаешь?