Хм. «Обожаю» такие редакционные задания. Громко, не ново, но Макс прав, это будут смотреть.
– Извини, но мне только что пришло сообщение, что я завтра на рассвете выезжаю из дому. Мне пора! Спасибо за вечер. Мариинский прекрасен! – пожала я плечами и оставила озадаченного спутника возле выхода из театра.
Я приехала домой в десять. Надо бы изучить обстановку в Николаеве, понять, чем этот город так привлек редактора и как я буду делать сюжет. Звонок Макса в половине девятого я пропустила, в этот момент как раз исполнял свою партию мышиный царь. Дома я усилием воли запретила себе включать компьютер. Высплюсь – сюжет получится, не высплюсь – плохо будет всем.
Я проснулась в пять утра, вызвала такси. Из города мы выехали в без двадцати семь. Я позвонила Юре и извинилась за то, что подвела его. Он сказал, что все понимает. Потом я подключилась к сети, изучила ситуацию с рынком невест… Да, Николаев, оказывается, знатный город. Я нашла николаевские полиграфические компании. В девять я сделала им заказ – напечатать к вечеру триста афиш. Объяснила, что хочу видеть на плакатах. Арендовала спортивный зал, переслала счета нашему продюсеру.
Вечером мы заехали в гостиницу уже после того, как расклеили по городу афиши. Последующие дни я изучала контингент, ситуацию с бракоразводными процессами, нашла фирму, которая «поставляет» иностранных женихов в город. Это называют туристическими турами. Мужчин автобусами везут из Европы в Николаев, чтобы посмотреть на главную достопримечательность Украины – красивых девушек.
Они рассчитывали, что экспонаты разрешат себя потрогать. Я выдавала себя за сотрудницу брачного агентства, принимала звонки, записывала девушек на кастинг, чтобы показать их таким «женихам». Мне не была приятной эта тема, но это была часть жизни украинского общества, и мне нужно было ее осветить.
Каждый раз, отвечая на звонок, я убеждала себя в том, что это моя работа. Хотя в этот раз она мне совершенно не нравилась. И если быть с собой откровенной, то это провокация, это шоу, а не настоящая журналистика. Мне было жаль этих девушек и их наивные надежды.
Я встала с кровати в номере и подошла к окну. Мне открылся вид на типичную площадь типичного украинского города. Вдалеке от столицы и от ньюзрума меня одолевали сомнения в гуманности того, что я делаю. Мне нравилась моя игра в честность перед собой, которую я начала полтора года назад, за пару месяцев до развода, и вот иногда нужно бы закрыть глаза на правду, а я уже не могу.
Есть то, что я люблю в журналистике, но есть нечто, что убивает мое Я. Я отдавала себе отчет, что, оставаясь в этой субкультуре, я была зависимой. Я сидела на наркотике, который должны были бы уже запретить. Тем не менее зависимость от него общество даже поощряет, родители этим гордятся, мужья понимают, и не прощают только дети. За что им спасибо. Но в нашем информационно-цифрово-фейсбучно-твитмире сложно осознать свою зависимость от ярких вспышек.