Утром я встретилась с представителем настоящего брачного агентства и записала его комментарий – со спины. Он не захотел демонстрировать свое лицо всей стране. Вечером я провела автобус со шведами. Их «тур» завершился за день до моего приезда. Они задержались на пару дней, чтобы «посмотреть» город. Я успела их снять и записать несколько похабных отзывов об украинских красавицах. Никто не планировал жениться, они были просто секс-туристами.
Я сделала материал, но меня не возвращали в Киев. В дороге я получила СМС: «Девочки подождут, поворачивай на Винницу: там изверг-отец отбирает при разводе ребенка у несчастной матери». И телефон несчастной. Я встретилась с ней в кафе отеля уже поздно вечером.
– Маричка? Я Нина, спасибо, что приехали! – Она села за столик.
– Вы не против, если мы сразу начнем писать интервью? У нас мало времени.
– Закажем мартини?
– Как хотите.
Она сделала заказ, закурила. Над ней висела вывеска: «No smoking». Я поймала взгляд оператора, он понял и снял это. Я не была уверена, что использую кадр, но он так и просится. Я отметила, что разрешения закурить Нина не спрашивала у меня. На этот закон и в столице иногда закрывали глаза, а в регионах открыто выдыхали дым на запреты. А вот некоторые законы Нина знала и уважала. Про финансовую поддержку мужем детей и бывшей жены в случае развода и воспитания ею их общего несовершеннолетнего ребенка.
Она ушла от мужа сама, у нее были любовники, она не была верующей, на фоне чего с мужем были скандалы. Она хотела от него уйти, и я, как никто, уважаю это ее право. Просто не хотеть мужчину и уйти от него. Не верить в его Бога и отрицать существование божественного в природе – я сама иногда грешила подобным. Но она хотела не просто уйти, а получить от него приданое. Так как она никогда не работала, дети помогли бы ей жить дальше в их квартире. Алименты адвокаты обещали содрать хорошие, у нее были все шансы. Это она мне сказала, уже когда оператор пошел спать. А я попрощалась с ней, взяв копии документов и флешки с видео из семейного архива и записями их телефонных разговоров. Все! Баста! Я – спать.
Я не люблю будильники, я верю своему организму. Я открыла глаза ровно в шесть. Сделала растяжку, заказала кофе в номер, приняла душ.
Стук в дверь. Предупредительный юный портье принес кофе и красную розочку.
– Спасибо, – улыбнулась я.
– Я могу принести ваш завтрак в номер, – сказал… Никита, я прочла имя на бейдже.
– Разве у вас есть такое правило?
– Мне будет нетрудно.
– Буду благодарна.
До двенадцати я просидела в номере, изучая ее архивы и его досье. Она – домохозяйка, без образования, карьеры и мозгов. Он – политик. Правильный, православный, противный. Мне такие не нравились. Я нашла его армейское фото. Хм, а такие мне нравились: смелый взгляд, мужественное лицо, стройный. Что же она с ним сделала? Убила интерес к жизни и он ушел от нее к Богу? Обычно я солидарна с женщинами. Когда муж мне изменил, у меня не возник вопрос: «Кто она и почему она?» Все вопросы – только к нему. По правде говоря, только один: «Когда приедешь в загс на развод?». Развод получился не менее помпезным, чем свадьба. Я выдержала стиль и надела платье того же цвета, что и на свадьбу. Вадим оценил юмор.