И этот человек должен мне платить кучу денег за то, что Миша хочет со мной играть? Дорого же ему обойдется такая аренда! Это низко с моей стороны. Но мне уже так хочется принять его предложение! Что же делать? Вообще-то, если я ему честно скажу, что я из-за денег (ну, наполовину честно, но ему не нужно знать о половине из сомнений), это избавит его от необходимости выстраивать со мной хорошие отношения. Так ведь он это и имел в виду, когда говорил, что ничего другого не может предложить мне… Это и для него объяснение наших отношений, а за спокойствие стоит платить. Пусть платит.
Я рано проснулась, сделала зарядку-растяжку. В душе сделала пилинг и нанесла маску на волосы. Поработала над макияжем так, как на выпускной работе в школе визажа. Мастер меня тогда особо хвалила именно за эту работу: деловой, дневной, но подчеркивающий глаза и корректирующий все, что нужно. Я чувствовала себя дорогой и уверенной в себе. Я почти такой и была. Я иду писать заявление не потому, что меня переманили, не потому, что выхожу замуж, не потому, что мне все надоело, а потому, что конкретные темы недостойны меня! Сегодня я буду думать так. Я почти так и думала.
На мне было строгое темное платье, прикрывающее колени, и оригинальный коричневый пояс в тон. Я в первый раз в свой последний день выгуливала сумку «Miu Miu». Бедняжка, ты слишком деловая, так что учти, это и твой последний день. Отныне – твое место в шкафу. Но не могу же я из-за тебя остаться! Поднявшись в офис, я оказалась на корпоративном собрании. Всем журналистам читали лекцию по журналистской этике. Нетрудно догадаться, что послужило поводом и почему меня не позвали. Я села на свое место, почистила почту, сложила в пакет блокноты и книги. Все. Ни фотографий, ни тапочек, ни сентиментальных фигурок у меня не было. Я поняла, как легко мне расставаться с этим местом. Я мало души сюда вложила.
Положила на стол Максу заявление. Опять был скандал. Он позвонил вышестоящему руководству, оно пришло с подкреплением. Они уговаривали, угрожали, они были уверены, что я ухожу к конкурентам, они ругались между собой, а я писала Юре СМС: «Мой шеф уверен, что я ухожу к конкуренту. Как ты думаешь, тебя можно таковым считать?» С позавчерашней ночи мы не говорили, а вчера я не пришла ему помочь с Мишей, и я не была уверена, что он мне ответит. Может, он передумал? Может в этом СМС много флирта? Только я хотела перечитать его, как увидела новое сообщение: «Однозначно да». Он меня ждал.
– Игорь Владимирович, Сергей, Володя, Инна Леопольдовна, Максим Георгиевич, я с большим уважением отношусь к вам и к этой компании. На мое решение отчасти повлияла последняя поездка, но она была настолько тяжелой, насколько должна была быть. Эти задания противоречат моим моральным устоям, и я вам об этом честно сказала. Я уверена, что, не будь такого цейтнота, вы бы прислушались ко мне. И я понимаю, что вчера заявлять об этом перед эфиром было с моей стороны как минимум не корпоративно. Но я все равно ухожу. Мне не нужны выплаты при уходе, мне не нужны компенсации, мне нужно время для личной жизни и для научной карьеры. Да, я ухожу в науку, а не на другой телеканал. И я обещаю вам, что ни в одном источнике вы не прочитаете, что я плохо отзываюсь о вашей компании. Мне это не нужно. Спасибо за сотрудничество. В свое время мне было приятно. До свидания.