Догадался княжич быстро, зачем она пришла, потому поспешил утешить:
— Мы найдём их, далеко они не ушли, где-то поблизости в такое ненастье.
Конечно, в том, что они найдут пленниц, он не сомневался, другое дело, будут ли в целости они — в этом он был не уверен.
Ладимира, выслушав, уронила взгляд, нахмурила светлые брови.
— Я пришла вернуть тебе это, — тихо проговорила она.
Только тут Пребран заметил в её руках сверток, тоже нахмурился.
— Всю дорогу проносила… А так и не отдала.
Княжич принял свёрток, развернул. Это была его рубаха, та самая, в которой его ранили тати, но прорези он не нашёл бы, как ни искал, залатала она на славу. Пребран вспомнил, как девушка, ставшая невольно его спутницей, исцелила его травами, а ведь и позабыл уже, что был ранен, а кровь — отравлена. И тут, пробившись сквозь толщу сознания, мысли выстроились в ряд. Он вновь оглядел её, но уже внимательней. Пришла так поздно, и грусть эта вовсе была о другом… И как раньше не догадался? Ведь ему хорошо было знакомо это затаённое молчание, просто спутал с другим. Ладимира, почувствовав его пристальный взор, поднял голову. Смотрела с замиранием искренне и прямо, даже дышать перестала. Ранить её ему не хотелось, а потому ответ его был коротким и простым.
— Иди спать, Лади, поздно уже.
Глаза девушки мгновенно заволокло, они влажно блеснули, как отражение луны на воде. Она разочарованно опустила ресницы, и внутри у княжича всё перевернулось от её отрешённого вида. Слишком неосторожно он поступал, но теперь какой смысл себя корить?
— Всё-таки мне не нужно было тебя брать с собой… — проговорил он, злясь на себя.
Ладимира вздрогнула, вернув на него строгий взгляд.
— Не говори так, — выпалила сдавленно.
Пребран некоторое время стоял неподвижно, не зная, что и делать, такой нелепой казалась ситуация.
— Я всё поняла, — проговорила девка уже шёпотом и вдруг подалась вперёд, поправив ворот рубахи.
— Мокрая вся, переоденься, на сквозняке застудишь голос, — сказала и тут же убрала руки, коротко улыбнувшись, не скрывая во взгляде грусть и что-то ещё, от чего пещерным холодом повеяло вдруг.
Развернулась девушка, пошла по переходу в темноту, теряясь из видимости.
Пребран озадаченно смотрел ей вслед, а потом зло смял рубаху, в голове кровь зашумела, всколыхнув со дна его памяти, словно ил, воспоминания, замутив голову. Тогда ради единственной он прогнал Верну. Но ту единственную он потерял, сдавшись, ушёл, теперь уходить не намерен.
Окаменев внутри, кинул рубашку через плечо, толкнул дверь. Едва вошёл, с лавки в углу всколыхнулся Будята. О нём Пребран уже позабыл и привык обходиться без его помощи, но тот услужливо приготовился слушать поручения.