— Извините, меня, товарищ заместитель министра, почему я, а не Усманов? — спросил я Костина. — Вы же знаете, что я, вот уже более двух месяцев, занимаюсь оперативной работой и ни какого отношения, к раскрытию имущественных преступлений уже давно, не имею.
— Виктор Николаевич! Не задавай глупых и не уместных вопросов. Ты сам знаешь, что у Усманова нет опыта в раскрытии подобных преступлений. Ты, же сам знаешь, здесь нужен опыт, знания. Может, пройдет какое-то время и Усманов наработает такой же опыт, как и у тебя, а пока, кроме тебя, поставить мне на это дело, просто не кого. Да, и министр, мне лично сам предложил твою кандидатуру. У него, уже с утра был архиепископ Казанский и Марийский, просил, что бы мы серьезно отнеслись к этому преступлению. Епархия, уже подключила средства массовой информации, а те, поверь мне, постараются максимально раздуть это дело.
— Юрий Васильевич, простите меня за прямоту, почему эту бригаду не может возглавить начальник управления уголовного розыска? Насколько я знаю с его слов, у него вполне достаточно для этого опыта?
— Давай, Абрамов, не будем здесь торговаться. Я сказал, что эту группу возглавишь ты, значит ты и ни кто более — произнес Костин.
— Хорошо — произнес, я.
— Вот и хорошо — произнес Костин. — Давай, Абрамов, приступай к работе. Ты, сейчас, заинтересованное лицо, чем быстрее раскроешь это преступление вместе со Смирновым, тем быстрее, вернешься к своим непосредственным обязанностям.
Я вышел из кабинета Костина и направился в свой кабинет.
****
Я сидел в кабинете Смирнова Олега и ожидал, начала заслушивания по разбойному нападению на Собор Святого Петра и Павла. Кабинет Смирнова, медленно заполнялся оперативным составом и сотрудниками других служб, включенных в состав оперативной группы. Когда все участники заслушивания собрались, из-за стола поднялся Смирнов и доложил мне о результатах работы группы. Судя по докладу Смирнова, мы столкнулись с опытными преступниками, которые совершили преступление настолько грамотно, что не оставили работникам милиции ни каких шансов, зацепиться за какие-то улики.
— Что, я могу сказать по докладу Смирнова, плохо, товарищи, плохо. Надо, что-то делать, что бы выйти на эту группу? — произнес я. — Такими темпами, как мы работали сегодня, мы никогда не раскроем это преступление.
Практика показывает, что преступники, это такие же, как мы люди, а люди всегда оставляют после себя, какие-то следы. Я, сегодня, внимательно изучил материалы участковых инспекторов милиции. Простите меня, но так работать, как работаете вы, просто нельзя. Все ваши объяснительные записки, написаны, словно, по шаблону, словно все вы сидели в одном кабинете и писали эти объяснения под диктовку. Во всех записках, ничего не видел и ничего не слышал. Я отлично понимаю, что вы люди занятые, что у каждого из вас на руках десятки неразрешенных вами материалов, но все это не дает вам никакого права, так относится к этой работе. Извините меня, но я, не в одном объяснении не встретил какого-то самого простого анализа событий, хотя бы когда этот человек заступил на смену или пришел домой, что он делал весь этот период времени, куда выходил, с кем общался, что видел? Разве, это сложно сделать?