— А, что вы, так напугались Ильдар, словно это решение уже принято — произнес я. — Я, как занимался этим делом, так и буду заниматься им, до конца. Не бойтесь, я глухаря вам, не оставлю.
Взглянув, на Хафизова, я продолжил:
— Просто, смотрю я на вас Ильдар, и никак не пойму, кто вас протолкнул на эту должность. Неужели, вам самому не стыдно получать деньги за работу, которую вы не выполняете. Переложили все дела на Балаганина и Мезина, а сами купаетесь в бассейне, в то время, когда эти люди делают за вас вашу работу. У нас, даже бывший заместитель начальника управления Носов, не позволял подобное в рабочее время.
Усманов, вновь посмотрел на Хафизова, умоляя того взглядом, помочь ему в этой дискуссии со мной.
— Вот, что, Абрамов — произнес Хафизов. — Здесь, пока я начальник и только я могу оценивать работу своих заместителей, вы поняли меня или нет? Вам, не кажется, что вы заболели звездной болезнью и считаете себя большим профессионалом? Если бы, вы, были таковым, то давно бы раскрыли это преступление, а не топтались бы на месте, уже который день?
Теперь уже я, взглянул на Хафизова, давая понять ему, что я категорически не согласен с его оценкой моих действий.
— Да, я этого не скрываю, у Усманова, есть недостатки и я о них, всегда говорил, и буду говорить ему об этом. Да, у него не хватает опыта, но это не дает вам права, обсуждать его назначение на эту должность. Вы забыли, как вы начинали свою работу в управлении. Вы, тогда, тоже многого не знали, однако научились. Так и он, научится работать.
— Безусловно, Хафизов был в чем-то прав. Я действительно, когда пришел в управление, многого не знал, однако, в отличие от Усманова, я пришел на рядовую должность, а не на должность руководителя. Я не стеснялся своего не знания, я хотел познать искусство сыска, а здесь, все происходит наоборот. Усманов, словно огня боится документов, боится принять решение, боится всего, что каким-то образом может сказаться на его имидже — думал я про себя, наблюдая за жестикуляцией Хафизова.
— Вы, что, Абрамов, не слышите меня? — обратился он ко мне. — Кому, я все это говорю, вам или стене?
— Разрешите, мне идти? — обратился я Хафизову. — У меня, вы знаете, очень много работы.
— А, вы, Абрамов, спросили меня, есть ли у меня работа или нет? Почему, я должен вам здесь, все это высказывать? Вы знаете, Абрамов, мне с вами, очень тяжело работать. Если, вы, не поменяете своего отношение к своим товарищам по цеху, то я, наверное, буду вынужден обратиться к руководству министерства в отношении дальнейшего вашего пребывания в этой должности в нашем управлении.