— Значит, по решению Суллы я должен встречать смерть не один, а множество раз?
— Или точнее — начинать жить не один, а множество раз. Потому что едва ли найдется человек, который тебя победит. А если найдется, это принесет новую славу Риму.
Спартак сумел сдержать вздох облегчения:
— Я думаю, что своим помилованием обязан тебе, благородный Гортензий?
— Ну, если даже... предложение это принадлежит мне... то пощадой ты обязан всемогущему Сулле.
— Ты и на этот раз принимаешь участие в моей судьбе.
— Правильней будет сказать, что Рим знает, что делает, не только награждая, но и наказывая.
Перед тем, как принять решение пощадить Спартака, Сулла имел долгую беседу с Децием Гортензием. Закон, по которому за дезертирство из римской армии полагается смертная казнь перед строем, был впервые нарушен. В числе соображений, которыми руководствовались Сулла и Гортензий, было и такое: "Пусть фракийцы, которых он водил в сражения против нас, узнают, что теперь он проливает на арене кровь своих соперников, развлекая граждан великого Рима".
39.
Спартака продали ланисте Лентуллу Батиату. Его школа в Капуе была одной из самых знаменитых на Италийском полуострове. Ее воспитанники завоевали ей славу на цирковых аренах всех городов империи. И, наверно, не случайно, именно в ней Спартаку было суждено овладеть гладиаторским искусством.
Ему было оставлено право участвовать в излюбленном зрелище римской толпы, в которой смешались патриции, плебеи, менялы, ремесленники, вольноотпущенники, зеваки... Ему было оставлено право жить до тех пор, пока он будет поражать своих соперников. И он совершит множество подвигов и станет непобедимым на том поприще, где многие завершают жизненный путь уже при своем дебюте.
Спартака провели по длинному полутемному коридору с близко расположенными дверьми. В конце коридора сопровождавший его страж открыл ключом одну из них, ладонью легонько подтолкнул Спартака в комнату и снова запер дверь за его спиной. Вокруг были голые каменные стены.
Эта конура, в которой едва можно было свободно вытянуться, теперь становилась его жилищем. Здесь ему предстояло спать в перерыве между упражнениями по фехтованию, гимнастике и борьбе. Спать на застланном соломой полу, ничем не укрываясь.
А слева и справа от него в таких же каморках спали другие несчастные.
Пока Спартака вели сюда, он понял, что бежать из школы невозможно — здание было полностью изолировано от внешнего мира.
Просторное, мрачное помещение с низким потолком. Длинные столы — от стены до стены — и столь же длинные дощатые скамейки. Трапезная гладиаторов.