А он… Он забирал в себя жизненные, неконтролируемые потоки альвы, насыщаясь и восстанавливаясь, как никогда. Сладостный, нежный аромат вандорейских цветов ничто по сравнению со вкусом этих чистых и ярких эмоций. Эта альва — самая лучшая из всех, что когда-либо были у него. Толчки следовали за толчками, приближая наступление эйфории. Тугая, чувственная и страстная девочка подарила ему новые ощущения и несказанное удовольствие, которое он с радостью познал. Жгучая и горячая волна накрыла обоих, заставив его прикрыть веки от ощущения полного счастья, а её потерять сознание из-за полной утраты сил.
* * *
Астен Бран Ариэс сел на край кровати. Провёл пальцами по точёной скуле, подбородку, убирая лишние волосы с лица Громовой. Девушка, лежащая без сознания, вызвала неприятное чувство… Стало нехорошо. Тягучее, противное чувство, похожее на тоску и сожаление, ему не нравилось.
Дьявол… Она назвала его дьяволом. И была права. Пожалуй, если она умрёт, ему будет нелегко. Надо бы найти ещё одну альву.
* * *
Варя открыла глаза, упёршись взглядом в белый потолок над кроватью. Апатия, усталость, на сердце пугающая пустота. Услышала звук открывающейся двери и повернула голову на шум, безразлично следя за мужчиной, с которым переспала. Одетый с иголочки, весёлый, довольный, он подошёл к ней и сел рядом.
— Варечка, — Астен улыбался. — Хватит спать. Тебя мама потеряет, а если разозлится на меня, то впредь похищать тебя будет гораздо сложнее.
Он взял двумя пальцами её подбородок и приблизился к губам, нежно целуя.
— Я тебе кофе принёс.
В таких случаях надо благодарить, и даже радоваться, но… Кофе, и правда, может взбодрить. Варя с трудом приподнялась, чтобы взять чашку из его рук. Отпила глоток, чувствуя, как живительная влага наполняет её изнутри. Сил стало больше.
Варя с неимоверным усилием заставила себя встать с кровати. Она скрылась в ванной и отсутствовала там не меньше пятнадцати минут, пока Астену не надоело ждать. Тогда он пошёл следом за ней и увидел девушку, стоящую обнажённой перед зеркалом. Её взгляд был безразличным, невидящим. Почему-то эта пустота в её глазах особенно ему не понравилась. Он медленно приблизился сзади и вновь засмотрелся на изгибы хрупкого, стройного тела, признавая его красоту. Она не была столь совершенной, как красота Стеллы, но именно землянкой он восхищался больше всего.
Он смотрел на следы от своих губ и пальцев, оставленные на тонкой коже после страстно проведённой ночи, и сделал в порыве следующий, последний шаг отделяющий девушку от него. Его руки вновь заскользили по телу, заново исследуя манящие линии талии, груди и ягодиц.