— Я ничего о нем не знаю.
— Вот и узнай.
— Мне бы с Кондаковым поговорить.
— Поговори.
— Без вашего разрешения никак.
Птицын к начальству обращаться бы не стал. Его знали, уважали, дежурный дал бы ему «зеленый свет» без разговоров. А Никиту в камеру к заключенному не пустили. И на допрос выдернуть не позволили. Даже Елизавете позволили вчера пообщаться с Олегом, а ему — шиш с маслом. И только после разговора с Плетневым дело сдвинулось с мертвой точки. Он велел доставить Кондакова в помещение для допросов.
На Никиту Кондаков глянул сердито, исподлобья и первым делом спросил:
— Где Лиза?
— Как это где? Дома.
— Мать говорила, что ты ее с собой увез. Узнаю, что ты клеешься к ней…
— Не в твоем положении угрожать, — перебил его Никита.
— Ага, давай, про мотив мне протолкни, — с мрачной иронией усмехнулся Олег.
— Кто такой Нежилов, знаешь?
— Ну, знаю.
— С Вероникой в одном классе учился.
— И что?
— Влюблен в нее был.
— Это имеет какое-то отношение к делу?
— Ну, кто-то же тебя подставил.
— Артем?!
— А он мог?
— Зачем ему?
— Не знаю… Но мертвые кошки — его идея… Или только исполнение… В общем, вместе с Вероникой…
— Ну, с кошками — может быть, а Игонина убить…
— У тебя были конфликты с Нежиловым?
— Ну да… Когда мы с Вероникой жили…
— Ты с ней жил?
— Ну, до армии. Пока в институте учился… С третьего курса.
— А до третьего курса?
— Вероника тогда в школе училась… А потом выпускной бал был, я к ней подъехал… А тут Артем… Он тоже увезти ее собирался… В общем, подрались мы, и нас забрали в полицию… Или тогда еще милиция была?
— Это единственный инцидент?
— Это был прецедент, — усмехнулся Олег. — Мы с ним еще два раза дрались, потом он успокоился. С кем-то там сошелся, исчез из вида…
— А с отцом Вероники у него конфликты были?
— С чего бы?
— Ну да, — кивнул Никита. Чувство, что он в тупике, не оставляло его, и зачем он только бьется головой об эту стену?
— Не мог он Игонина убить… — сказал Кондаков. — Не тот он человек.
— Но с тобой же дрался.
— А я с Игониным дрался. Но убить его не мог… Хотел, но не мог…
— А за Лизу тебе драться приходилось?
— За Лизу? — встрепенулся Кондаков.
— Девушка она красивая, может, у нее был кто-то?
— Не было никого. — Олег отвел в сторону взгляд.
— Не хочешь говорить, не надо. Свернем лавочку, а тебя на самотек. Как суд решит, так и будет…
— Ну, был там один… Подъехал ко мне, крутой весь такой. Ты, спрашивает, к Лизе клеешься? Ну, я сказал, что да. Не надо, говорит…
— А то что?
— Вот и я так спросил. А он — пожалеешь!
— Пожалел?
— Ну, я в самоход к ней, к дому подхожу, слышу, в затылок кто-то дышит. Разворачиваюсь, смотрю, этот. Я боксом занимался, на реакцию не жалуюсь, но он сразу ударил, я даже повернуться к нему толком не успел… А удар у него… Я часа два потом в себя приходил…