– А твои раны? Беспокоили в пути?
– Еле доплыл. Потом долго болел, а после этого еще набирался сил в Монтклиффе, семейной резиденции моего друга в Эссексе. Дэниел Уайлд – мой лучший друг. Вместе служили в Испании.
Алехандра кивнула:
– На гасиенде в бреду ты часто произносил это имя. Звал его на помощь. Я запомнила еще два имени, которые ты постоянно упоминал, – Фрэнсис и Гэбриел. Прямо как ангелы в Библии.
Алехандра смущенно покраснела. В первый раз с тех пор, как они с Люсьеном встретились снова, она упомянула Библию.
– Мы вместе росли. Сейчас Дэниел – человек семейный, у него есть жена Аметиста и дети. Гэбриел тоже состоит в браке, его супругу зовут Аделаида. Обе – женщины здравомыслящие и равнодушны к пустым светским забавам.
При упоминании о светской жизни во взгляде Алехандры промелькнул почти испуг. Когда-то Люсьен представлял ее в Лондоне – смелую, несокрушимо уверенную в себе, одетую в великолепное платье, подчеркивающее ее экзотическую красоту… Но теперь на лице ее явственно читались тревога и сомнение, так не вязавшиеся с легкомысленными ярко-красными волосами.
Люсьен не хотел, чтобы она боялась знакомства с его семьей. Нет, пусть гордо смотрит им в глаза, так поступила бы женщина, которую он когда-то знал.
Маленький портовый город Бермео показался впереди во второй половине дня, и скоро путники уже подъезжали к причалу. К счастью, был прилив, и они сумели договориться с хозяином рыбацкого судна, который через час собирался отплыть в Англию.
Цена оказалась невысокой. Им с Алехандрой выделили на палубе два гамака. Плавание должно было занять не больше двух дней. За все время переговоров Алехандра не произнесла ни слова. Нетрудно было догадаться, что она очень волнуется и не знает, какой прием ждет ее в Англии.
Лондон
– Люсьен, я же не знала, что у тебя к этой женщине… сильные чувства. Думала, какая-то мошенница нашла легкий способ разжиться деньгами. Я решила, что беременность – просто выдумка, чтобы запугать тебя угрозой огласки и таким образом вытрясти немалую сумму за молчание. Подумала, эта особа просто хочет, чтобы ты от нее откупился.
Мать плакала. По щекам ее катились слезы.
– Посоветоваться на этот счет со мной ты даже не сочла нужным. Просто сожгла письмо и ничего мне не сказала! Этого я тебе простить не могу.
Люсьен потребовал у матери объяснений, как только представил ей Алехандру. Встреча прошла в неловкой, напряженной обстановке. По лицу матери Люсьен понял, что она сразу вспомнила имя Алехандры. Отведя гостью в библиотеку и велев служанке принести ей чего-нибудь выпить и перекусить с дороги, Люсьен вернулся к матери, чтобы выяснить все подробности.